Шрифт:
Я заметила, как узник сжал кулаки.
– Зачем мне ваше сердце?
– с улыбкой спросила я.
– Для своих ведьменских обрядов, - пояснил паренек.
– Ты ведьма.
– Правда?
– я насмешливо вздернула брови.
– Спасибо, что просветили.
– Не претворяйся, ты ведьма и служишь Черному богу, - уверенно заявил узник.
– Что тебе надо? Колдовать будешь?
Теперь я тихо засмеялась, подошла к нему и села рядом, умудрившись не растерять еду с тарелок. Паренек с опаской покосился на меня и отодвинулся.
– Как тебя зовут?
– я тоже перешла на "ты".
– Тебе зачем? Для твоего черного ритуала?
– с подозрением спросил он.
– Ты так много знаешь о ведьмах и их ритуалах?
– с улыбкой спросила я.
– Может, ты сам колдун?
– Что?
– возмутился пленник и дернул связанными впереди руками в попытке освободиться.
– Сам посуди, ты называешь меня ведьмой, но я понятия не имею ни о черном ритуале, ни о том, для чего нужны все те органы, которые ты мне так милостиво предложил.
– Я не предлагал!
– А ты, - продолжала я, игнорируя его возмущение, - не колдун, сведущ в вопросах колдовства.
– Э-э, - парень вдруг насупился.
– Издеваешься?
– Немного, - я снова улыбнулась.
– Нет, мальчик, я не ведьма, даже не знакома со знахарством. Я обычная дочь благородных таргов, которая волею судеб стала такой же пленницей, как и ты. Только моя клетка золотая, и меня из нее никогда не выпустят. Но не будем о грустном. Я принесла тебе поесть. Боюсь, новый день будет для тебя тяжелым. Подкрепись.
– Отравить меня хочешь?
– в чистых глазах юноши вновь вспыхнуло подозрение.
– Глупый, - я усмехнулась.
– Смотри.
Поставив на пол бутылку, я отломила кусок мяса и съела его, съела кусочек хлеба и веточку зелени. После отхлебнула вина.
– У меня руки связаны, - проворчал узник.
– Я развяжу, не переживай, - пообещала я.
– Прости, есть тебе придется руками, нож и вилку у меня все равно бы отобрали на входе в камеру.
– И ты меня не боишься?
– он был явно удивлен.
– Я ведь хотел убить тебя.
– Меня?
– я опять усмехнулась.
– Ты не первый, кто пытается отправить меня в преисподнюю. Любопытно, чем я тебе не угодила?
Паренек явно смутился. Он взглянул на меня исподлобья.
– Подожди, сама угадаю, - решила я.
– Потому что я ведьма, приворожила герцога и все в таком духе?
– узник кивнул.
– Только Найяру не говори, что в меня целился. И вообще, скажи, что просто тренировался в стрельбе из лука. А когда услышал крики и ржание, испугался и побежал. Стой на этом. Лучше шальная стрела, чем покушение. Меньше мучить будет. Запомнил?
– А...
Я протянула руку и прикрыла ему рот, нажав на подбородок.
– Учился стрелять, понял? Лучше плачь, клянись всеми богами, будь деревенским недотепой, но ни слова, что стрелял в меня. И никаких слов про ведьму, колдовство и шлюху, он озвереет. Понял меня? Кивни, если понял.
Парень часто закивал. Я погладила его по спутанным волосам и встала.
– Торсон, - позвала я, дверь тут же открылась.
– Развяжите его, пусть мальчик поест.
– Хэрб, благородная тарганна, - раздалось мне вслед.
– Пусть Хэрб поест, - улыбнулась я и вышла.
– Мой отец был неправ, - снова донесся до меня голос паренька.
– Только вряд ли он об этом узнает, - прошептала я.
– Пусть боги будут с тобой, Хэрб.
Покинув подземелье, я поднялась во дворец и побежала в спальню, пока Най не обнаружил мое отсутствие. Но он спал. Раздевшись, я юркнула к нему под бок и обняла. Рука герцога тут же легла мне на талию и придвинула к его телу.
– Ты холодная, - сонно произнес герцог.
– Куда бегала?
– Изменяла тебе с твоими наемниками, со всеми, кто попался на пути, - ответила я, забираясь к нему на плечо.
– Врушка, - фыркнул Найяр.
– Наглая маленькая врушка. Утром расскажешь. Добрых снов, любимая.
– Добрых снов, милый, - ответила я и поцеловала его.
Утром мне нужен добрый герцог. Если повезет, то я выторгую у него жизнь этого мальчика.
Глава 3
Результатом моей бессонницы стало тяжелое и неохотное пробуждение. Ласковый поцелуй Найяра я приняла ворчливо и попыталась снова сбежать в сон. Герцог не обиделся и разбудил по свойски, так что с последним стоном, я уже была бодра, хоть и не слишком добра. Впрочем, этот нюанс я спрятала за слегка фальшивой улыбкой, памятуя о пленнике и своих намерениях.