А что, если в газету написать про весь этот бардак, в «Известия» или в «Комсомолку»? Но тогда уж точно не простят. «Ну и хрен с ними, — в сердцах сказал себе капитан, — сколько же ребята будут гибнуть по дурости, по предательству». Уж он-то на все это за четыре года службы на границе вдоволь нагляделся.

Вспомнился разговор с офицером Андреем Мерзликиным за неделю до первого нападения на 12-ю заставу.

— Не врублюсь, что творится, Дима, — сказал тогда Андрей. — На «Турге» «духи» засели, а нам их трогать не дают.

— То есть как не дают? — удивился Разумовский.

— Говорят, они нас от «вовчиков» оберегают.

— «Духи» оберегают? Ты не перегрелся, Андрей?

— Да я-то не перегрелся, — обиделся Мерзликин. — Это кто-то сверху у нас температурит. Видать, в бреду такие приказы отдает.

Мерзликин оказался прав. «Духи» месяц наблюдали за заставой, готовились, а потом ударили. Тот неизвестный, кто отдавал приказ не трогать «духов», не пострадал, разумеется. Пострадали пограничники. 25 погибших.

Ну и что же? Пошумели, поговорили, ноту протеста послали и потихоньку, помаленьку забыли павших. Теперь вот новые жертвы, новая кровь… Доколе, хочется узнать?

…В тот вечер он вытащил обычную школьную тетрадку и сел писать.

«Здравствуйте, пишет вам капитан российских пограничных войск в Таджикистане, начальник заставы десантно-штурмовой маневренной группы Московского пограничного отряда.

Пишу вам с болью в сердце, потому что 19 августа погибли мои боевые товарищи. Еще пишу потому, что устал биться головой о стену и надеюсь, что хотя бы вы сможете поднять наши больные вопросы на должный уровень. К нам часто приезжают корреспонденты, задают много вопросов, но почему-то при трансляции все наши интервью корректируются и острые углы из них вырезаются.

Служу в Таджикистане 4 года. Пришел сюда по своей воле охранять границу великого государства. Верю и сейчас, что это в интересах России. По многим причинам. Но почему Россия так наплевательски относится к своим сыновьям, которые ради нее головы свои складывают?»

Дмитрий отложил в сторону ручку. Не слишком ли резко? Да нет, не слишком. Ведь до нападения на 12-ю заставу «духи» вели решительные боевые действия около двух лет. Все это было на его памяти. Из этих боев он сам не вылезал. Порой в один день по нескольку раз схлестывались. Абсолютный рекорд — восемь боестолкновений за сутки.

А когда 200 «духов» обложили на вершине горы 18 погранцов во главе с ним, начальником заставы, бой шел одиннадцать с половиной часов: начался в 5:30 утра и закончился после 17:00.

Было это 26 июня 1993 года. Еще 12-я застава оставалась целехонькой, но моджахеды уже укреплялись на территории, которую контролировали наши пограничники. Базу обосновали между 11-й и 12-й заставами. Они тогда хорошо подготовились.

«Пользуясь нашим бездействием, — продолжал писать Разумовский, — душманы спокойно стали готовиться к своим последующим делам, кстати, готовиться на нашей территории. Правда, было запланировано несколько операций по уничтожению бандформирований, но почему-то при их проведении планы резко изменились. И первоначальные задачи выполнялись едва на 50 процентов.

Противник при таких наших действиях потерь почти не понес и со своих позиций выбит не был. Наши боевые группы при подходе к позициям противника останавливались и возвращались указанием сверху. Говорю так потому, что не раз водил такие группы. И ни разу, ни разу не выполнял первоначально поставленной задачи, так как ее выполнению препятствовал вновь отданный приказ».

Однако в тот июньский день никто не мог остановить его. Накануне погиб боевой товарищ Слава Иванов, и Разумовский прилетел со своей группой, чтобы отомстить. Но «духи», люто ненавидевшие капитана, тоже были не лыком шиты. Они отследили группу Разумовского и выслали большую банду, чтобы наконец расправиться с непокорным капитаном. Так пограничники попали в окружение.

Застава пыталась им помочь, но моджахеды из безоткатных орудий отсекли выдвижение группы разблокирования. Разумовский со своими бойцами остался один.

Помогала огнем только минометная батарея, находившаяся на заставе. С комбатом они нередко работали вместе. Толковый был минометчик.

Дмитрий перед выходом подготовил ему все данные для ведения огня, и теперь они прекрасно понимали друг друга.

На восьмом часу боя в действие ввели «карманную артиллерию» — гранаты. Патронов оставалось совсем мало.

И все-таки они вырвались из окружения. Вышли без потерь: ни раненых, ни убитых. А вот «духов» покрошили прилично. Потом напишут, что уложили 42 человека, но это неправда. Реально группа капитана Разумовского уничтожила 24 «духовских» бойца, повторяю, при этом не потеряв своего ни одного.

Капитан Разумовский вышел из боя с четырнадцатью патронами в автомате. Так что есть основания считать, что акция возмездия удалась.

Однако, надо признать, были и другие, далеко не самые удачные акции.