– Держи пальто, – мне протянули то самое, оставленное в нашей конторе. – Идем.

– Куда? – настороженно спросила я.

– Дэя, он тебе слова не скажет, обещаю, – с нажимом произнесла Верис.

Я поверила.

Встала, надела пальто.

Эола быстро поднялась, взяла пакет, набрала разного печенья, протянула мне со словами:

– Лучшее лекарство от… сама знаешь.

Я улыбнулась, искренне поблагодарила, а Эо только махнула рукой:

– Да чего уж там! Заходи почаще.

А потом Верис обняла меня за плечи и вывела на улицу.

Там действительно находились и лорд, и леди Тьер, а еще за сорок офицеров из Дневной стражи, и мне как-то даже нехорошо стало от осознания того, какое количество народа привлекли к моим поискам. А еще совсем не было никакого желания подходить к лорду-директору.

Куратор словно поняла мои мысли и остановилась от магистра шагах в двадцати. И мы стоим. Я так вообще только под ноги и смотрела.

– Переход! – раздраженно напомнила капитан Верис.

Взметнулось ярко-алое пламя.

Когда огненные всполохи исчезли, мы оказались в моих комнатах. Капитан мрачно выругалась и пробормотала:

– Вот упертый! – Это явно в адрес лорда-директора, а мне: – Быстро взяла ночную рубашку, и пошли отсюда.

Я все быстро и взяла, после чего Верис демонстративно открыла двери, используя какое-то замысловатое заклинание, и мы направились к ней. А едва вошли, куратор старательно заперла вход, повернулась ко мне, и началось:

– Свекровь не впечатлилась при виде невестки?

– Нет, – не стала скрывать я.

– Тебе сильно досталось?

Молча кивнула.

– Знаешь, я долго молчала. – Верис стянула перчатки. – Я смолчала, когда Тьер попросил не вмешиваться. Я ничего не сделала, когда он решил твою проблему с закладной, разве что на суде выступал адвокат моего отца, редкий пройдоха, знаешь ли, уверена, он и со смертью своей поспорит. И я смолчала, даже когда сегодня увидела следы на твоей шее, но это уже переходит все границы!

Я стояла, опустив голову, и в монолог не вмешивалась. Я, конечно, была очень благодарна Верис за эту отсрочку, но прекрасно понимала – это временно, и с лордом-директором мне еще предстоит разговор.

– Бедный ребенок! – Верис подошла, начала помогать мне снять пальто. – Я бы тебя вытащила выпить где-нибудь, но ты, наверное, и пить не умеешь, да? Ладно, забудь. – Она немного призадумалась и решительно сообщила: – Я знаю, что тебя развеселит! Идем.

И мы пошли в ее кабинет, точную копию моего собственного, разве что здесь стол был завален бумагами и книгами.

– Садись, – скомандовала Верис. – А я сейчас найду… Где же она?

Оборотень остановилась посреди комнаты, некоторое время озиралась, что-то выискивая. Потом закрыла глаза и шумно втянула носом воздух. В следующее мгновение та самая книга была найдена, и Верис, открыв глаза, уверенно шагнула к окну:

– Ага! Вот она. Точно, я возле окна в прошлый раз читала, на подоконнике ее и оставила. Держи.

И мне протянули издание. На обложке значилось: «Сто самых громких преступлений Темной империи». И стоило мне только прочесть название, как от книги меня уже было не оторвать.

Сначала я читала, сидя за столом, потом перебралась на диван, по приказу куратора, которая меня еще и пледом укрыла. Сама Верис что-то писала, время от времени откладывая рукописные листы и бросаясь на поиски очередной книги. В итоге я не выдержала и, оторвавшись от чтения, все же спросила:

– А что вы пишете, можно узнать?

– Диссертацию. – Леди Верис улыбнулась, сверкнув острыми белыми зубками. – Тема у меня интересная: «Гибель сознания. Сравнительная характеристика».

– Это как? – не поняла я.

– Как? – Верис задумалась. – Ну, например, как быстро умрет мозг обычного человека в сравнении с мозгом, например, вампира. Не поняла, да? Ну смотри – опустишь человека в ледяную воду во время пыток, чуть передержал – и все, даже если воскрешать, его сознание все равно мертво, и получится не человек, а овощ с повышенным слюновыделением. А вампира можно продержать почти всю ночь, и все равно его сознание будет дееспособным.

Запоздало вспомнила, откуда к нам пришла леди Верис…

– Не видела ты диссертацию Тьера, – усмехнулась куратор. – У него была самая жуткая тема из выпуска, после по его работе был организован учебный курс.