Привал можно было предотвратить, но Хаяте жестами попросил нас подыграть, так что на обед расположились задолго до полудня. В принципе, можно было обойтись лёгким перекусом и вливанием чакры в малолетних раздолбаев, но торопиться не хотелось - очень уж красивые места попались.

Высокие холмы (или низкие горы?) были покрыты местной разновидностью низкорослого кедровника. Место было объявлено священным из-за удивительной красоты и какой-то миролюбивой атмосферы. Здесь не рекомендовалось (напоминаю - прямых запретов в местных религиях практически нет) охотиться и ловить рыбу, разжигать костры и т.д., но люди при этом достаточно часто сюда наведывались. В результате местное зверьё чувствовало себя в безопасности и достаточно охотно шло в руки.

Вот и сейчас жена распаковала свиток с пирожками, но не ела их сама, а скармливала целому семейству требовательно попискивавших бурундуков. Лицо у неё сделалось умильным и достаточно забавным.

– Майя!
– Нарушил я идиллию.
– Давай сперва поедим сами, а потом уже корми кого хочешь.

Супруга сделала виноватую гримаску и распаковала остальные свитки.

– Угощайтесь, парни. Да ладно, Хаяте, все мы знаем, что твоя жена достойная женщина во многих отношениях, но вот готовить она не умеет, - весело сказала милая.

Тот вздохнул и протянул руку над импровизированным дастарханом, выбирая - чего же цапнуть в первую очередь.

Дальнейший путь до города проходил без каких-либо проблем и к вечеру мы были на месте. Хомако произвёл на нас достаточно благоприятное впечатление: чистенький, ухоженный город раза в два больше Конохи. Благополучие его основывалось на земледельцах, так что едва ли не половина встреченных нами были крестьянами, дико косившихся на шиноби.

Генины были крайне довольны такой заметностью: ещё бы - дома они не могли на такое и рассчитывать. Встреченные девушки активно строили им глазки и выглядело это достаточно забавно.

– Добро пожаловать!
– встретили меня с женой в местной больнице. Встречающие несколько нервно кланялись нам с супругой - как выяснилось позже, руководство Конохи зачем-то сильно "накрутило", обещая всевозможные кары. Быстро успокаиваем и просим показать выделенное жильё.

Отвели нам небольшой особнячок, принадлежащий властям Хомако. Предназначался он для таких вот важных командировочных. Хм, а приятно...

Сопровождающим нас шиноби предложили переночевать у нас. Посмотрев на физиономии молодняка, мы переглянулись и я озвучил общую мысль:

– Можете привести сюда девушек - только ночевать тогда будете в будке у ворот.

Полюбовались заалевшими физиономиями молодёжи и вручили им монет на угощение подружек. Сами же решили посетить баню.

Да, мыться шиноби не обязательно - нехитрые дзюцу позволяют "отряхнуться" с помощью чакры или даже "помыться" с помощью одного из бытовых (тот же Вихрь Тумана), весьма популярных ниндзюцу. Однако баня - это совсем другое. Я и раньше был поклонником подобных мест, а уж теперь, когда количество доступных удовольствий снизилось, то и подавно...

Лучшая баня оказалась достаточно посредственной - по меркам Конохи. Это понятно - город и до Великого Договора с шиноби имел чакропользователей, а они умеют не только воевать. Позже для благоустройства очень много сделали Сенджу.

Баню выбрали общую - чтобы поболтать с Хаяте. Мутная водичка с характерным запахом не давала ничего разглядеть, так что вскоре мы собрались на общей территории. Чунина приходился мне родственником - причём не столь уж отдалённым, так что общались мы совершенно по дружески.

– Что, прямо в классе подрались?
– Не поверил я рассказу родича о его учениках.

– Да супругу спроси, если не веришь, - обиженно отмахнулся тот от меня. Учившаяся в Академии Майя подтвердила рассказ Хаяте - такое бывает.

– Не... Ну бред же! Умом понимаю, что вы не врёте, да и сам проводил исследования о влиянии чакры на подростков, но чтобы до такой степени...

Шиноби заинтересовался моими словами об исследованиях и тут выяснилось, что результаты явно не передавали в Академию или наставникам. Судя по всему - верхушка опять либо "мутит воду" либо просто засекретила информацию от большого ума - на всякий случай.

Глупость такого поступка была очевидной - исследования важны скорее для преподавателей, вынужденных работать с целым классом бестолковой и гипер активной детворы. Наставникам же это просто немного облегчало работу и помогало понять подопечных. Возможно, эти сведенья помогли бы лучше организовать учебный процесс.

– Даже знаю, чем они (верхушка) мотивировали секретность, - уныло сказал Хаяте.

– "Сведенья могут попасть в руки врага и помогут ему стать сильней", - процитировал он кого-то, явно ему знакомого.