Шрифт:
— Там Нани плачет… а я не могу. Понимаешь, не могу!
— Все ты можешь, — Райдо вытянул руку. — Давай вместе.
— Нет.
— Почему?
— Если я встану, она рухнет…
— Ну же… Ийлэ… я говорил, что твое имя — как вода? Ий-лэ… мягкое такое… легкое… и сама ты легкая, чуть тяжелей пушинки… тебя-то точно лестница выдержит… и я помогу. Ты и я… вдвоем… мы сможем очень-очень многое…
Глава 23
Он стоял, вытянув руку.
Ждал.
Зачем он здесь? Пришел за ней… и хорошо, что пришел, потому что это для него Ийлэ развела костер на вершине башни. А если огонь увидел еще кто-то?
Если этот кто-то тоже придет?
Надо успокоиться. Она справится со страхами, которых вдруг стало слишком много. Откуда взялись? Из той пустоты, которая теперь внутри Ийлэ.
— Я их сожгла, — пожаловалась она, разглядывая протянутую руку. Какая широкая… тяжелая… и сам он тяжелый. Зачем на лестницу полез? Разве не видит, насколько она хрупкой стала?
Одно неверное движение.
— Кого?
— Ненависть. И еще обиду… все, что было… в костер и… и он яркий получился, да?
— Да. Я издалека увидел. Без него не вышел бы…
— Я услышала, как ты выл.
— Я не выл, а пел.
— Выл.
— Пел, — Райдо качнулся, и лестница заскрежетала. — На луну… не на эту, я увидел другую, которая принадлежала иному миру. Что это было, не знаешь?
Ийлэ пожала плечами: откуда ей?
— Или память крови, или бред… ну, я так думаю, — Райдо переполз еще на одну ступеньку, и та отчетливо хрустнула.
— Не подходи!
— Ты меня ненавидишь?
— Да.
— Но ты сожгла ненависть, когда сделала для меня костер… так?
Ийлэ прикусила губу. Она запуталась… она… она и вправду ненависть сожгла.
— Это правильно, девочка моя. В ненависти нет ничего хорошего и быть не может. Она как яд… травит, травит, пока совсем не отравит…
— Не подходи.
— Не буду. Если ты подойдешь ко мне.
— Зачем?
— Свеча почти погасла. И домой надо.
— У меня больше нет дома.
— Есть, Ийлэ, конечно, есть… я ведь поклялся…
— Ты без меня умрешь, — она вцепилась в ступеньку, пусть и понимала, что надо встать.
Спуститься. Не вечность же ей сидеть здесь… и лестница выдержит. Если выдержала подъем, то и спуск тоже… и надо решиться. Свеча и вправду почти погасло.
— Умру, — согласился Райдо. — И я не хочу умирать. А ты?
Ийлэ покачала головой. Она тоже не хочет.
Она спустится.
Скоро.
— Малышка плачет… с ней Нат, но Нат и сам… ему не очень хорошо. Ему вообще нельзя было оборачиваться, но по-другому никак… шел за мной, а меня повело на луну.
Рука его близко.
И тяжело, наверное, держать ее вот так, вытянутой. Рука не дрожит. Выглядит такой обманчиво надежной, но Ийлэ не готова поверить.
— И дому без тебя плохо… пойдем.
Пойдет.
И она почти решилась уже, почти коснулась его, но порыв ветра ударил по башне, и та застонала.
А если обвалится?
Старая уже. Древняя даже, ей ведь немного надо. Ийлэ живо представила, как по каменной стене ползет трещина, вначале медленно, но с каждой секундой быстрее.
И камни падают внутрь.
Камни тяжелые. Они проламывают и гнилые перекрытия, и ступеньки эти, и саму Ийлэ…
Надо бежать.
Прочь.
Скорее, но как, если Ийлэ и пошевелиться не в состоянии? Только и может, что глотать слюну, которой вдруг стало много. Со страху мутит…
— Девочка моя, послушай меня, пожалуйста, — Райдо подобрался.
Близко.
Зачем он пришел?
Слишком огромный, неповоротливый. Одно неосторожное движение, и башня рухнет. А он словно и не слышит ничего.
— Меня и только меня… ты мне не веришь, но без тебя я и вправду погибну, а поэтому буду тебя беречь. Логично?
Ийлэ кивнула.
— Я не причиню тебе вреда…
— Уходи.
— Только если с тобой.
Он сделал шаг. И будь Ийлэ смелей, она бы отступила, но чернота лестницы пугала ее не меньше, чем Райдо.
— Мы вместе уйдем отсюда, ты и я… домой… я тебя донесу, хочешь?
— Уходи.
— Ты устала. Я знаю. Зимой альвы спят, а ты спишь мало. И еще ненависть сожгла, так?