– А?

Как выяснилось, я просто не знала, что голоса Дэна и его отца очень и очень похожи. Да еще эта плохая связь… И отсутствие моего мозга. Вот и вышло, что вышло.

– Вы Денису звоните? Девушка… вы же Мария? – вдруг догадался отец Смерча. – Маша, вы от него ребенка ждете? Маша, не молчите. Маша? Маша, вы действительно в положении? Это крайне серьезно! Лера! Иди сюда! Лера, этот паршивец раньше положенного сделал тебя бабушкой! – и тот, кого я приняла за Дэна, вдруг рассмеялся: – Маша, вы еще здесь?

«Ее нет, она в дурдоме», – сообщил ярко-зеленый головастик.

А я просто-напросто повесила трубку, отключила на фиг телефон, вытащив батарейку, а потом беззвучно опустилась на пол, скрестив ноги, и закрыла лицо руками. По-моему, почти мгновенно мое сознание стало ясным. Смерч пару раз звонил мне от отца, а я… что я наделала?

– Что стряслось? – не поняли всей драмы подруги.

– Я конченая дура. Я звонила его отцу, – прошептала я едва слышно и очень жалобно.

По-моему, у кузин сегодня был передоз смеха и жить они будут лет сто двадцать, не меньше – ведь смех продлевает жизнь. А мне было невероятно стыдно. Так стыдно, что щеки и шея буквально горели, а вот на лбу появилась испарина. Мне хотелось спрятаться и никогда-никогда-никогда не показываться людям. Я так ужасно вела себя с отцом Смерчинского, да и он еще невесть что обо мне подумал. Позор!

Я набралась смелости и под удивленными взглядами девчонок вставила вновь батарейку в телефон, дрожащими пальцами набрала номер отца Смерча и, прежде чем он сказал «да», скороговоркой выпалила, что я ошиблась и мне очень жаль, я прошу прощения и больше не потревожу.

А после вновь вырубила телефон, обхватив руками коленки и покачиваясь из стороны в сторону.

Правда, конечно, через полчаса Смерч, до которого дозвонилась Лида по его обычному телефону и которая все ему рассказала, разрулил этот вопрос, сказав отцу, вместе с которым они отдыхали на море, что это он попросил подружку прикольнуться над ним, но мне стало еще хуже, чем было. На лбу каждого из головастиков теперь сияла блестящая надпись: «Я – идиот».

И я еще обвиняла Дэна, что он ведет себя неадекватно, когда выпьет, а сама-то!

– Милая, зачем ты решила позвонить моему отцу? – спросил у меня Смерч после всего этого балагана, когда я стояла на балконе, вглядываясь в ночную даль.

– Я думала, что это ты, – отвечала я грустно.

– Голоса у нас с отцом, конечно, похожи, но не настолько, чтобы… Эй, Бурундук! Ты что там, пила что-то? – вдруг догадался он.

– Ну, было дело, – шмыгнув носом, созналась я. – Закрытие сессии отмечалось и…

– Отлично! Она еще и пьет. Приеду, и мы с тобой поговорим, – пригрозил мне Дэн тут же. – Я серьезно. Поняла меня? Ты же, как-никак, – его голос стал подозрительно мягким и заботливым, – ждешь от меня ребенка, моя звездочка. Да? Тебе пить нельзя.

Я хотела на него поругаться, но не смогла. Просто сказала усталым голосом, что скучаю, а он пообещал вернуться как можно скорее. И добавил, что мне не стоит расстраиваться. Его отец любит шутки. А я ответила, что поняла это, когда услышала, что он стал звать Леру. Вот тогда он пошутил на славу. Лера теперь, наверное, думает, что я – последняя идиотка, да и сам Смерчинский-старший теперь обо мне не самого лестного мнения.

– Брось, – сказал, услышав это, Лаки Бой, – ты им очень нравишься. Отцу – заочно. А Лере – уже. И вообще, – голосом невероятно серьезного человека сказал он: – какое тебе дело до мнения других, если самым главным мнением должно быть мое?

На это я только фыркнула.

– Маша, все в порядке, – уже без дурачеств сказал он. – Ты живой человек, а люди на то и люди, чтобы иногда делать глупости и совершать ошибки. Главное – иметь смелость признаться в них. Как ты. Знаешь, что мне нравится в тебе?

– Что?

– Ты смелая.

– Я не смелая. Я испугалась, – вздохнула я. – Я часто боюсь.

– Так смелые – это не те, кто не боятся, это те, кто берут свой страх в кулак и идут вперед, не смотря ни на что, – отозвался Денис и повторил уверенно: – Ты – смелая. Я уважаю смелость.

Я грустно улыбнулась.

– А Нику я так и не осмелилась признаться в чувствах, – вдруг сказала я. – Какая я тогда смелая? Не смогла сдержать свой страх, он победил. Я даже его взглядов боялась.

– Глупости, – живо возразил парень, и мне показалось, что он сейчас находится совсем рядом со мной, а не за сотни или даже тысячи километров. – Надо боятся не взглядов, а людей. Ты не призналась ему не из-за того, что струсила. Ты просто в душе знала, что он – не твой. А что, – в голосе Дэна послышались нотки веселья, – может быть, ты до сих пор хочешь ему признаться?