Просветленные – такие же люди, как и мы с вами. И их, и наши души наполнены абсолютной любовью. Единственное отличие просветленных в том, что в их душах нет ничего, кроме любви. Как гласит «Курс на чудеса», «просветленные обрели состояние, которое для других людей пока недоступно, – это возможность, которой только предстоит воспользоваться». Сознание, настроенное как у Христа, – это восприятие, основанное на безоговорочной любви ко всему сущему. Всем нам Христово сознание присуще в той же степени, как и самому Иисусу. Отличие только в том, что мы поддаемся искушениям и отрицаем у себя это сознание. А Иисус выше соблазна. Все его мысли и действия основаны на безграничной любви. Такая любовь, гласит «Курс на чудеса», – это «истина, выпускающая нас на свободу», потому что она дает нам мировоззрение, избавляющее от страхов.

Иисус и другие просветленные – это следующая ступень эволюции человека. Они – наши старшие братья, стоящие выше нас на эволюционной лестнице человеческого духа. Согласно законам эволюции, биологический вид развивается, чтобы лучше приспособиться к жизни. У этого развития существует предел. Достигнув его, вид начинает мутировать. Мутация затрагивает виды, которые достигли пика в своем развитии. Таким образом она показывает на ветвь эволюции, которая лучше всего приспособлена к выживанию. Получается, что потомки претерпевших мутацию – это те, кто выживут дальше.

Сейчас наш вид находится в тяжелом положении, потому что люди слишком много борются. Мы сражаемся с самими собой, друг с другом, с нашей планетой и с Богом. Нашими действиями управляет страх, и это ставит под угрозу наше выживание. Человек, исполненный безоговорочной любви, – это новое звено эволюции, благотворная мутация. У такого человека любовь стоит на первом месте, она порождает атмосферу, в которой возможны чудеса, и они происходят. Ведь в конечном итоге любовь – единственное по-настоящему разумное дело и единственная цель, к которой стоит стремиться, потому что только любовь сохранит человечество и поможет ему уцелеть.

Мутации, то есть появление просветленных, показывают остальным людям, в какую сторону им двигаться, а также то, каким эволюционным потенциалом они располагают. Между указкой и костылем есть существенная разница. Некоторые говорят, что им не нужен костыль, имея в виду религию. Но Иисус – не костыль, он – наставник, который указывает нам путь. Если вы хотите стать писателем, то принимаетесь читать классиков. Если намерены сочинять замечательную музыку – слушаете произведения великих композиторов, предшественников и современников. Если вы решили выучиться живописи – вашими лучшими учителями опять же будут старые мастера. Если во время урока рисования к вам в мастерскую войдет Пикассо и скажет: «Привет, у меня выдался свободный часок, может, тебе дать какие-то советы?» – неужели вы откажетесь?

Так же дело обстоит и с нашими духовными наставниками: Иисусом, Буддой и любым другим просветленным. Они гении духовности, точно так же как Бетховен был гением музыки, а Шекспир – гением словесности. Почему бы не поучиться у них, не последовать по их стезе, не изучить то, что они делали правильно?

«Курс на чудеса» использует традиционную христианскую терминологию, но нетрадиционным образом. Такие понятия и имена, как Святой Дух, спасение, искупление, Иисус, здесь используются скорее в их психологическом, нежели религиозном смысле. Как человек, изучающий и преподающий «Курс на чудеса», я неоднократно убеждалась в том, что христианская терминология у многих людей вызывает яростное отторжение. В свое время мне, иудейке, казалось, что такое сильное неприятие она вызывает только у иудеев, но я ошибалась: попробуйте произнести слово «Иисус» перед группой умеренных, скорее формальных христиан, и они воспротивятся этой теме всеми возможными способами.

Думаю, я хорошо понимаю причины такого отторжения. «Курс на чудеса» гласит: «Он был братом всему миру, а из него сотворили множество надменных идолов». Великое множество христианских терминов было использовано для того, чтобы вызывать и усугублять у людей чувство вины, и потому многие мыслящие люди решили полностью отвергнуть христианство и все связанные с ним понятия. Во многом для христиан эта проблема стоит еще острее, чем для иудеев. Для многих детей-христиан вся эта терминология с детства неразрывно связана с понятиями вины, наказания, со страхом перед адом, в то время как дети-иудеи с такими словами вообще не сталкиваются.

Слова – это просто слова, и если старые понятия чем-то отталкивают, их почти всегда можно заменить новыми. Однако в случае с Иисусом подыскать слово на замену не так-то просто. Иисус – это имя Сына Божьего. Какой смысл переименовывать его, например, в Герберта? Многие люди отвергают Иисуса, потому что его имя обросло дополнительными смыслами и ассоциируется у них, например, с тем, что христиане творили, прикрываясь именем Бога. Но отвергая Иисуса из-за неприятных ассоциаций, можно, что называется, выплеснуть младенца вместе с водой. Получается, что раздражающие термины могут помешать нам воспринять материал, даже не дав нам вдуматься и толком вчитаться. Это ловушка, которую подстраивает нам собственное сознание: «не читал, но осуждаю».

Как-то раз я была на званом обеде в Нью-Йорке. За столом зашел разговор о модном романе, который только что вышел и был у всех на слуху. Кто-то спросил меня, читала ли я его. Книгу я не читала, но читала рецензию в «Нью-Йорк таймс». Я соврала и ответила: «Да, читала». Мне стало очень стыдно: ведь я незнакома с самой книгой, а опираюсь только на опосредованную информацию и притворяюсь, будто читала роман. По сути дела, я выдавала чужое мнение за свое, допускала, что могу судить с чужих слов.