Доскин Валерий Анатольевич
Шрифт:
Тилл Реннеберг, Хильдеши Накамура и Вудлэнд Хастингс из Гарвардского университета сообщили, что креатин – вещество, участвующее в процессе накопления энергии в организме млекопитающих, – ускоряет циркадианные ритмы одноклеточных морских водорослей.
Углубление и уточнение подобных сведений очень понадобится врачам для борьбы с десинхронозом.
Хронобиология берет новые и новые рубежи. Манипулируя продолжительностью светового дня, можно сдвинуть во времени брачный сезон у пушных зверей. Разумеется, для этого нужны специальные вольеры с управляемой системой искусственного освещения. Если удлинить световой день, например в декабре, то половая система норок активизируется не в марте, как обычно, а в феврале. И наоборот, укорачивая световой день, можно отодвинуть начало гона.
Ученые подтвердили экспериментально, что в один календарный год можно втиснуть два «световых» года, а следовательно, и два цикла размножения.
Опыты, проведенные в США, показывают, что удлинение на фермах короткого зимнего дня до 16 часов с помощью электрических ламп увеличивает ежесуточные привесы крупного рогатого скота на 10 % (при том же рационе) и примерно на столько же повышает удои коров в первые два месяца после отела!
Изменение продолжительности суточного цикла перспективно и для растениеводства. Изменяя соотношение света и темноты, можно ускорить процессы роста и развития по отношению к абсолютному времени, а следовательно, повысить продуктивность сельскохозяйственного производства. Эта идея возникла при анализе сроков цветения у растений. Оказалось, что они зависят от продолжительности суток: есть растения «длинного» и «короткого» дня. Поэтому одни цветут во время летнего солнцестояния, а другие только тогда, когда день становится короче.
Так родилась идея регулировать рост растений с помощью искусственных датчиков. У одних растений можно будет формировать более значительную зеленую массу, у других – корневую систему или клубни и т. п.
Теперь дело за учеными-практиками. В конечном итоге именно их усилия должны определить дальнейший успех всех хронобиологических открытий.
Колоссальные перспективы открывает хронобиология в возможности повышения производительности труда. Уйдут в прошлое многие болезни, так как знание ритмичности жизнедеятельности поможет их своевременно распознать, излечить и сделать самое главное, на что нацелена наша медицина, – предупредить. Современная сезонная профилактика некоторых болезней – это лишь грубая модель тех сложных и оригинальных мероприятий, которые научатся применять врачи в профилактике заболеваний.
Пока метеорологи составляют долгосрочные прогнозы, а климатологи решают вопрос, быть или не быть новому ледниковому периоду, который обычно следует за исчезновением пятен на Солнце, врачи и биологи стремятся оградить человека от «небесных» влияний. Создаются непроницаемые для космических лучей палаты, где больные смогут благополучно перенести приближающуюся вспышку солнечной активности или другое неблагоприятное влияние.
По-видимому, и в других ситуациях человек сможет защититься от не воспринимаемых его органами чувств опасностей. А его собственные длительные ритмы? Они, вероятно, все-таки останутся, и будут чередоваться высокая и низкая работоспособность, хорошее и плохое настроение, без этого человек может превратиться в киборга или робота.
Новые времена, новые перспективы
Все живые существа на земле подчинены биологическим ритмам: околочасовым, суточным, месячным, 7-дневным, годовым и многолетним.
В последние годы наука о биологических ритмах достигла больших успехов. Идеи хронобиологии глубоко проникли во многие медицинские исследования и принесли неоценимую помощь врачам и исследователям.
Сегодня мы получили ценную информацию об анатомической структуре «биологических часов»: она располагается в важнейшем нервном центре – гипоталамусе. Ученые установили, что к хронофизиологической системе относится сетчатка глаза.
Исследователи открыли 7 ключевых генов биологических часов. Полиморфизм или мутация в этих генах может вызывать, например, так называемый синдром более раннего наступления сна или его запаздывания, т. е. то, что лежит в основе распределения людей на «жаворонков» и «сов».
Ученые установили очень интересную закономерность: в регуляции важнейшего периодического процесса в организме человека – суточного ритма – доминирующую роль играет гормон мелатонин.
Постоянные изменения окружающей среды, стремительный рост интеллектуальных, физических и эмоциональных нагрузок современного человека и связанная с этим реактивная перестройка биологических ритмов обусловили необходимость поиска хронобиологических путей оптимизации деятельности и укрепления состояния человеческого организма.
Характерными особенностями современной науки о биологических ритмах являются 2 основных положения:
• биологические ритмы обладают ярко выраженными индивидуальными особенностями, которые необходимо учитывать при организации различных видов деятельности и отдыха, а также при лечении и профилактике заболеваний;
• основой оптимального развития человеческого организма, сохранения и укрепления его здоровья является синхронизация биологических и социальных ритмов. Поэтому здоровье как «состояние полного физического, психического и социального благополучия» (официальное определение Всемирной организации здравоохранения) должно представлять собой оптимальное соотношение взаимосвязанных ритмов физиологических функций организма и их соответствие циклическим колебаниям окружающей среды.
Исследователи биологических ритмов установили, что «несветовые» факторы (сон, прием пищи, физическая активность и др.) играют второстепенную роль в регуляции биологических часов.
Самым главным «датчиком времени» для человека является цикл «свет – темнота», потому что ни сон, ни физические нагрузки, ни прием пищи, ни стресс, ни знание времени суток не способны изменить суточный ритм. Поэтому, когда человек не спит ночью и воспринимает свет или, наоборот, спит днем и не воспринимает свет, физиологические процессы в его организме не получают «правильных» команд из внешней среды, и в ответ на это возникает губительный для организма десинхроноз. Он возникает, как мы уже отмечали, при перемещении человека через несколько часовых поясов, при работе в ночную смену и т. п.