В первые годы люди уничтожили так несколько штук, после чего снерги стали поднимать их выше в воздух. Но Соловей успел забраться на крышу танка и собирался воспользоваться его слабостью.

Забравшись на крышу, он стал пробираться к жабрам и нащупывать гранаты. Они были мелкие, маломощные, поэтому с собой у него их было больше двадцати штук. Но именно такие гранаты и нужны были, чтобы пролезть в узкие отверстия жабр.

Крыше танка была неровной, она вся была пересечена какими-то трубами и жгутами. Карабкаясь по своей жертве и нащупывая гранаты, Соловей, в глубине души, оставлял надежду после взрыва успеть спрыгнуть и зацепится за какое-нибудь дерево. Но он сильно долго мешкал, и когда все было готово, то осознал, что его танк уже высоко над землей встает в один ряд с другими. Еще минута, и он, вместе с остальными, начнет поливать все внизу огнем.

Танки стояли так плотно, что можно было с одного допрыгнуть до другого. И тогда Соловья осенила еще одна мысль.

Бросив для верности две гранаты в жабры своему танку, он разбежался и перепрыгнул на другой. Позади раздался легкий хлопок. Сергей оглянулся и увидел, как взорванный им танк плавно спускается на землю. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы хоть и с трудом, постоянно спотыкаясь, чертыхаясь и чуть не падая, добраться до жабр своей новой цели и сделать то же самое. И снова успешно. И снова прыжок к следующей цели.

Так, прыгая с одного на другой, Соловей успел взорвать шесть танков, после чего снерги обнаружили угрозу и разорвали дистанцию в колоне.

Стоя на седьмом танке и понимая, что дальше бежать некуда Соловей бросил все оставшиеся гранаты ему в жабры и приготовился к падению. Прозвучала серия взрывов. Из жабр вырвалась какая-то жидкость ярко-голубого цвета.

– Точно, – вспомнил Соловей рассказы бывалых вояк, – у них же голубая кровь, – и прямо на танке полетел вниз.

Гравитационное поле не могло резко исчезнуть, поэтому танк опускался не очень быстро, и Сергею надо было, всего-навсего, удержатся на нем. Правда, это было не просто, так как танк начал вращаться.

В конце концов, он не смог удержаться и полетел прямиком вниз. Но как он и надеялся с самого начала, деревья замедлили его падение. Удары о мягкие ветви в броне почти не чувствовались, но чем ниже он падал, тем ветви становились толще, а удары ощутимее. Удар об землю выбил весь воздух из его легких, но он был в сознании и живой.

Радости не было предела. Соловей не мог дышать и не мог ни слова сказать по радиосвязи. Но выстрелы прекратились, и теперь надо было быстрее добраться до какого-нибудь убежища. Только он об этом подумал, как прямо с неба, вдоль ствола спасшего его дерева, к нему спустились две фигуры.

Это были снерги в полном боевом облачении. Соловей видел их раньше, но так близко, никогда. Они приземлились абсолютно бесшумно и встали рядом с ним. Закованные в белоснежную, блестящую силовую броню, стоя на шести конечностях и выпрямившись во весь рост, они были почти в два раза выше него и сквозь прозрачное забрало смотрели на свою жертву сверху вниз. Сергей чувствовал, как их взгляд пронзает его насквозь, проникая внутрь.

– Привет, осьминожки, – с трудом смог выдавить он, пытаясь поднять ружье.

Последнее что он успел осознать, это как парализующий луч сковывает все его тело.

– Ёдушки-вородушки, меня берут в плен. Вот же гады… – успел подумать Соловей до того, как отключился его парализованный мозг.

Джон очнулся в больничном отсеке. Было темно. Из руки торчала капельница. На запястьях, голове и груди были одеты датчики реанимационного оборудования. Он приподнял голову и увидел, что в отсеке больше никого нет.

Он не сразу понял, где находится и что случилось. Но через несколько мгновений в голове прояснилось, и нахлынули воспоминания.

Джон попытался поднять руку, но не смог. Все тело ныло от боли. А сам он был настолько слаб, что с трудом шевелил пальцами.

– Пальцами!!! Я могу шевелить пальцами. Они на месте. Но почему такая слабость???

С такими мыслями Джон Пауэр снова уснул.

Когда он вновь проснулся, было уже светло. Тело ныло меньше. И появились силы шевелиться.

Джон еще раз пошевелил пальцами. «Все в порядке, шевелятся. Вот только немного не так, как обычно». Он приподнял левую руку и поднес к глазам.

Указательный палец был какой-то странный. Он немного отличался от других по цвету и совсем отличался на ощупь. Еще, он ничего не чувствовал.

Джон поднес правую руку и стал трогать ей по очереди все пальцы на левой. После того, как каждый палец был проверен по три раза, он окончательно убедился в том, что указательный палец ничего не чувствует и состоит не из человеческой плоти.

– Здравствуй, Джон. Как ты себя чувствуешь?

Джон даже не заметил, как в комнату вошел врач. Поэтому вопрос застал его врасплох.