Я вышел на трибуну:

– У вас возникала надобность переломить стальную проволоку? Наверняка. Если вы будете тянуть ее изо всех сил – она лопнет? Да ни в жизнь! А вот если гнуть ее вправо-влево, сломается очень скоро. Не шумите, это не бред, сейчас поясню. Обвиняемый так же гнул страну в разные стороны: постоянно давал взаимоисключающие, противоречивые указания.

– Да бред! – бросил генсек.

Я возразил:

– Тогда объясните слова вашего ближайшего соратника Лигачева: «В сфере политики начались зигзаги, импровизации и расшатывания партии, государства, социальное и политическое перерождение… Страну все сильнее лихорадило, пока она не попала в разрушительный флаттер. Считаю, что этот специальный термин – флаттер – очень хорошо характеризует случившееся со страной. Он означает сильнейшую, вплоть до полного разрушения, вибрацию самолета при неверно выбранном режиме полета» [34] . Напомню: Егор Кузьмич окончил авиационный институт, так что подобные термины для него родные.

Горбачев начал отвечать:

– Страну лихорадило, потому что мы получили тяжелое наследие…

– …командно-административной системы. Понятно, – закончил за него Судья.

Генсек продолжил:

– Страна пребывала в тяжелейшем кризисе, унаследованном от периода застоя. Мы изучили все варианты расширения кризиса, однако…

Горби хотел сказать «разрешения». Но вышло то, что вышло. Он почувствовал, что из подсознания вырвалось нечто нежелательное, и примолк, пытаясь понять, что он такое сейчас ляпнул. Судья не стал дожидаться итогов его самоанализа и обратился ко мне:

– Истец, вы можете конкретизировать «флаттер»?

– Конечно. Начну с мелочи. Модным лозунгом было «ускорение», но одновременно с этим, в январе 1987-го, ввели госприемку, которая сильно замедлила выпуск продукции с предприятий. Работать предлагалось ускоренно, но на выходе результат труда тормозился. Что в итоге? Правильно, коллапс.

Горбачев улыбнулся мне, как дурачку:

– Молодой человек, вы не любите качество? Госприемка была нужна для его повышения.

Я ответил лишь одним словом:

– Помогло?

Тут улыбка с его губ сползла, он расцепил руки и снова их сцепил. И поведал:

– Позже мы поняли, что госприемка и не могла повысить качество, спасти могли только рынок и конкуренция.

– Ага, гладко, – качнул я головой, – только у нас теперь этот самый рынок, но нынешняя продукция гораздо хуже тогдашней… – В зале одобрительно загудели. – И я скажу почему: ведь реальный, невыдуманный рынок обернулся «обществом потребления». Покупатель теперь должен потреблять как можно больше, как можно чаще покупать – а значит, товары ни в коем случае не должны служить долго. Потому качество резко – и нарочно! – упало.

– У меня советский холодильник до сих пор пашет! – не сдержался кто-то в зале. – А нынешние дохнут за пять лет!

Я подтвердил:

– Вот именно! Некоторые советские устройства, от утюгов до автомобилей, до сих пор исправны; но любая продукция «демократических» времен ломается моментально.

– И не только наша. С импортом та же хрень, – подсказал тот же голос.

– Конечно, – согласился я. – Сейчас везде «общество потребления». Запад это первым начал.

– Какой Запад?! Сейчас все Китай штампует! – вмешался другой зритель.

Я парировал:

– А кто туда промышленность свою перевел? Не Запад? Их кто-то заставлял?

Судья негромко стукнул молотком:

– Господа, не отвлекайтесь.

– Да, извините, – опомнился я. – Коснемся темы бизнеса.

Тут зал аж заколыхался, заклокотал, и кто-то крикнул со смехом:

– Какой бизнес в СССР?!

– Такой, как и везде: частный, – объяснил я. – Тогда он назывался индивидуальной трудовой деятельностью. Был бизнес, был, не сомневайтесь… Итак, все мы знаем, что перестройка привела к полной свободе бизнеса, рынка, откатов, рэкета, заказных убийств – короче, к расцвету либерализма.

– Я просил бы вас не обобщать так бесцеремонно! – возмутился Адвокат.

Я примирительно поднял руки:

– Хорошо, не буду. Перестройка привела к расцвету бизнеса и рынка – спорить не станете? Однако в мае 1986-го вышел указ, растоптавший даже брежневские зачатки бизнеса.

На этих словах Горбачева передернуло. Видать, не ждал он, что эта тема когда-либо всплывет… А я рассказывал дальше:

– После указа по всей стране начали буйно закрывать мелкие ремонтные мастерские и системы частной медицинской помощи. Запретили сдавать жильцам квартиры и дома, особенно в столице и на курортах. Садоводам запретили строить дома и теплицы больше десяти квадратных метров.

– Что-то припоминаю… – подтвердил голос из зала.

А я шел дальше:

– Стали крушить уже построенные теплицы, хлева для скота, артезианские скважины. У садоводов сносили «лишние» этажи домов, ломали печи, отбирали так называемые «излишки» продукции. Новая продразверстка! На юге пострадало цветоводство, которое вели частники. В некоторых краснодарских колхозах прекрасные розарии распахали ради картофельного поля.

– Цветочки-то чем помешали? – ахнула зрительница.

Я одобрил ее реплику: