Мне надо было попасть к Дрю. Надо было поговорить с ним — рассказать ему — и это надо сделать сейчас. Я быстро пошла по улице. Что ж так быстро, насколько это было возможно на трехдюймовых каблуках.

Волнение нарастало во мне с каждым моим шагом, приближающемся к нашему зданию.

В то время как я добралась до дома, я была на грани. Но, сейчас, оглядываясь назад, я думаю, это было что-то еще.

Предчувствие.

К тому времени, как я оказалось у двери в квартиру, мои колени дрожали и ладони вспотели. Потом я взялась за ручку…

Если у вас слабый желудок? Возможно, вам не захочется на это смотреть.

Не очень приятно.

Я шагнула в квартиру. Свет выключен. Я кладу свои ключи на стол и снимаю пальто. Нажимаю выключатель на стене, заливая комнату светом.

И вот когда я его вижу.

Их.

Дрю стоит посреди нашей гостиной, его рубашка расстёгнута, обнажая грудь по которой я водила своими пальчиками тысячу раз. Теплая, бронзовая кожа, к которой я так любила прикасаться. В одной руке у него была наполовину выпитая бутылка Джек Дэниэлса. А другая рука спрятана. Погружена.

В копну волнистых рыжих волос.

Она полная противоположность мне. Тонкие распущенные рыжие волосы, груди размером с арбуз, торчащие в своей фальшивости. Она высокая, ростом с Дрю, даже без босоножек. Губы у нее красные и сочные, такие пухлые, что сама бы Анжелина Джоли позавидовала.

И эти пухлые красные губы двигаются поверх рта Дрю.

Хорошо целуются. Действительно хорошо, используют не только свои губы. А все свое тело — их языки, их руки, их бедра.

Дрю хорошо целуется.

Но мне никогда не доводилось понаблюдать за ним со стороны. Я никогда не видела, как он целует других. Потому что я всегда выступала со стороны получателя. Была целуемой.

Но сейчас все иначе.

Я стою там — потрясенная. Смотрю. И хотя это длится всего несколько секунд, кажется, будто целая вечность.

В аду.

Потом Дрю отстраняется. И словно он знал, что я все это время была там, его глаза мгновенно находят мои. У него тяжелый взгляд. Беспощадный.

А его голос такой холодный, как сталь у уличных ворот во время снежной бури.

— Посмотрите, кто вернулся домой.

Большинство женщин представляют, как они отреагируют, если застанут своего парня или мужа за изменой. Что они скажут. Насколько грубо.

Справедливо и негодующе.

Но когда это происходит на самом деле? Когда это не просто предположение? Все эти эмоции просто отсутствуют.

Внутри все онемелое.

Мертвое.

И мой голос не что иное, как шепчущее заикание.

— Что… что ты делаешь?

Дрю пожимает плечами.

— Просто немного веселюсь. Я подумал, почему только тебе одной можно?

Я слышу эти слова, но я не понимаю их. Я прищуриваю глаза, а голову чуть наклоняю в стороны, как сбитая с толку собака.

Дрю отступает от рыжей и делает глоток из бутылки. Он морщится, когда проглатывает.

— Ты, кажется, в замешательстве, Кейт. Я объясню. Первое правило лжи — это придумать надежное алиби. Видишь ли, прямо сейчас, Мэтью и Долорес в самолете на пути в Вегас. Мэтью несколько недель планировал эту поездку — сюрприз в качестве второго медового месяца. Так что я знаю, что сегодня днем все это было дерьмо. Мне просто надо было убедиться, ты действительно пойдешь на это. Так что я проследил за тобой. Спасибо GPS.

В прошлом году, женщина по имени Кейси Данкин пропала после прогулки с друзьями по городу. Это было во всех новостях. Полиция смогла проследить ее телефон в заброшенный склад в Бруклине, и хотя она была сильно избита, она все равно выжила. На следующий же день Дрю и я установили подобную программу себе на телефоны.

— Ты следил за мной?

Он проследил за мной до офиса Боб. Он знает, куда я ходила. Значит ли это …

— Да. Я знаю, где ты была. Я знаю все. Я, нахрен, видел тебя.

Он знает… Дрю знает, что я беременна.

И, очевидно, что он не в восторге.

Голос мой становится громче, когда я говорю, выигрывая время.

— Ты знаешь? — Я показываю на женщину, которая наблюдает за нами, словно мы ее собственная мыльная опера. — И это вот так ты реагируешь?

Дрю в замешательстве.

— Ты вообще меня знаешь, черт бы тебя побрал? Как ты думаешь, я бы отреагировал?

Я уже видела Дрю раздраженным до этого.

Безрассудным.