Попадание в древний мир группы семиклассников. Робинзонада. Выживание. 16/06/2015 добавлены 50-я глава и эпилог. Завершено
Клан Мамонта
Пролог.
– Как же он меня бесит!
– отчётливо, но негромко, пробормотал Лёха.
– И ноги у него висят, словно сосиски.
– Я тоже завидую, - пробубнил в ответ Саня.
– Хоть и соплёй его можно перешибить, но залезть по канату на одних руках...
– Тебе бы только и перешибать, а у кого будешь алгебру списывать?
– съехидничал Вячик.
– А ещё он бегает быстрее всех, кроме Тольки.
– Пунцов! Слезай!
– распорядился Андрей Иванович.
– Да смотри у меня, с помощью ног слезай. Хватит выделываться!
Добравшийся до крюка под самым потолком Веник послушно обвил ногами толстый кручёный канат и стремительно соскользнул к полу, в конце своего короткого "падения" упёршись подошвами кедов в узел, завязанный над самым полом.
– Тройка тебе. За то, что вместо нормального поведения производишь впечатление на...
– учитель физкультуры скользнул взглядом на сидящих в сторонке девочек, но заканчивать фразу не стал.
– Кобецкая! Покажи всем, как правильно лазить!
Долговязая Ленка встала с лавочки и подошла к канату. Взявшись за него, она подтянулась, обвила снаряд ногами и принялась карабкаться, посылая тело вверх, в основном, за счёт распрямления ног. Руки служили ей только в тот момент, когда повиснув на них, вытянутых вверх, она очередной раз сгибала колени, чтобы перехватиться ногами.
В два счёта забравшись под самый потолок, она отпустила ноги, и спустилась, держась только руками, неторопливо перехватывая их с остановками - получилось довольно медленно.
– Тебе, Кобецкая, тоже тройка. Нечего тут фокусы показывать! Плетнёв, твоя очередь.
Некоторое время класс сочувствовал Димке, который перебирая конечностями, тщился вскарабкаться, но руки у него не тянули, а ноги соскальзывали. Так он и рухнул на мат, не поднявшись даже на полметра.
– Занятие окончено, - сообщил преподаватель.
– Пойду в учительскую. Поговаривают, о закрытии школы на карантин в связи с гриппом. В большинстве классов на занятия ходит от силы половина учеников. У вас какой урок следующий?
– Физика, - нестройно отозвалось несколько голосов.
– Возможно, Леонид Максимович отпустит вас по домам, хотя именно в вашем седьмом "В" явка вполне приличная.
Девочки пошли переодеваться в смежную комнатку, где хранился инвентарь, а мальчики направились к лавкам у двери в спортзал - тут они оставили лишнюю одежду. Теперь же натягивали поверх треников брюки, а прямо на футболки надевали рубашки - в школе нынче не жарко, потому что отопление пока толком не включили, а за окнами в самом разгаре золотая осень.
***
В кабинете физики вдоль верхних кромок стен оказались развешены незнакомые провода, похожие на новогодние гирлянды. Концы их уходили в смежное помещение - его обычно называли препараторской. Там на стеллажах хранились разные приборы и учебные пособия. Сейчас дверь туда была закрыта, отчего сами провода оказались прищемлены. Парни, а они пришли намного раньше вечно копающихся девчонок, расселись по местам, повынимали учебники и тетрадки. Тут как раз прозвенел звонок, а потом и "прекрасная половина" класса появилась и начала устраиваться за столами, добывая из рюкзачков и сумочек пеналы, дневники и прочие вещи.
Открылась дверь в препараторскую - учитель физики появился перед классом, одетый в рабочий халат:
– Седьмой "В"? А разве в школе не карантин?
– произнёс он озадаченно.
Вставая, как и все, при появлении преподавателя, Веник успел заметить, что с распахнувшейся двери падают провода от гирлянд. В это мгновение свет померк. Дневной свет, тот, что из окон.
***
Свет зажёгся буквально через мгновение. Не тускловатый - осеннего утра, разбавленный несколькими электрическими светильниками, а яркий и насыщенный, какой бывает солнечным летним утром. Класс, вставший при виде учителя, так и замер в тех же позах. Но не на полу в кабинете физики, а посреди лужайки, поросшей невысокой, ниже колена, травой. Впереди, слева и сзади на некотором расстоянии росли деревья. Справа неширокая, метров десять, речка, за которой снова луг с отдельными кустами. А за ним опять лес.
Минута молчания.
– Что это было?
– Куда мы попали?
– Нифига себе, струя!
– Какого лешего!
– и многие другие эмоциональные восклицания послышались со всех сторон.
– Перенос. Или переброс. Или... а фиг его знает!
– как бы сам себе пробормотал Веник.
– Кажется, у Максимыча в препараторской что-то замкнуло, - "пояснил" Кубья, находившийся в классе ближе всех к двери, за которой появился преподаватель.
– У него там всегда что-нибудь накручено, если кто помнит.