14 октября У-2, разведывательный самолет США, пилотируемый летчиком ВВС США майором Ричардом С. Хейзером с авиабазы Эдвардз, Калифорния, на большой высоте сделал несколько удачных снимков ракет, уже стоящих на позициях.

В оперативном управлении мы узнали о маршруте пролета разведывательного самолета. Конечно, его можно было сбить, но из Москвы получили строгий приказ: не сбивать, ракеты не использовать.

На вооружении частей ПВО находились ракеты ЗРК-С-75. Их эффективность для того времени была превосходной. Можно было уничтожать цели, идущие со скоростью 1500 километров в час на высоте 22 тысячи метров. Один дивизион в течение 10 минут сбивал до пяти целей, идущих с интервалами 1,5–2 минуты. На одну цель расходовали две-три ракеты.

Американцы, по-видимому, не знали, что на Кубе на охране воздушных рубежей стоят С-75. Поэтому нас предупредили: ни на какие провокации не отвечать. Нам рассказали, что еще в ноябре 1959 года под Волгоградом мы устроили американцам «смотрины»: сбили их разведывательный аэростат на высоте 28 тысяч метров.

Я приказал рассредоточить полк в горах и весь личный состав переодеть в маскировочные костюмы. Особо подчеркнул: огонь разрешается открывать зенитным батареям исключительно по приказу из центра.

Утром 20 октября мы тревожно ожидали начала Военного совета. Вышел командующий, он объявил: «Сейчас не время для разговоров. В США «ястребы» призывают к войне против Кубы. Американские корабли находятся в море, объявлено отмобилизование 18-го воздушно-десантного корпуса. Я надеюсь, вы понимаете свою задачу. Прошу отправиться в войска, связь со штабом поддерживать непрерывно».

С беспокойством смотрели на меня офицеры, когда я вернулся с Военного совета: «Ну, что порешили наверху? Отменяется война или нам грозит апокалипсис?» Конечно, все хотели мирного исхода в противостоянии, правда, мало что от нас зависело, решение принимали в Кремле. Может, визит А. Микояна в Вашингтон снимет напряженность? Неужели нет шансов найти приемлемое решение и для США, и для Кубы, и для Советского Союза?

В этот же день собрал руководящий состав полка, впервые проинформировал командиров, что на Кубе находятся ракетная дивизия, две дивизии ПВО, полк фронтовых крылатых ракет и что на Кубе объявили мобилизацию.

Вскоре к нам прибыл и кубинский офицер из штаба корпуса, вручил телеграмму: «Дмитрий, прошу прибыть в штаб армии Сантьяго-де-Куба. Рауль Кастро».

Позвонил Плиеву, доложил: меня приглашает в Сантьяго-де-Куба Рауль Кастро. За меня остается подполковник Мороз. Исса Александрович, в свою очередь, распорядился: «Не снимаю с вас ответственности за командование полком. Приедете в штаб армии – позвоните. Хочу сам переговорить с Раулем Кастро».

Часа через четыре мы прибыли в штаб армии. Я представился Раулю Кастро, Каликсто Гарсиа, Евухенио Альмехейрасу, затем попросил разрешения связаться с Плиевым. Доложил командующему, что министр Революционных вооруженных сил Кубы рядом. По разговору Рауля Кастро с Плиевым понял: речь идет о фронтовых крылатых ракетах. Затем Мальцев развернул карту, показал позиции полка в районе западнее Гуантанамо и предложил, как и рекомендовал командующий, отвести полк в горы.

На совещании Рауль Кастро напомнил: территория Кубы разделена на три зоны, на три командования: Западное возглавляет Фидель Кастро, Центральное – Хуан Альмейда и Восточное – Рауль Кастро.

Возвратились мы в полк утром. Наши разведчики получили информацию: 22 октября президент Кеннеди проинформировал американцев: «Советские ракеты на Кубе». Начались ежедневные совещания в «ситуационной комнате» в Белом доме. В телевизионном обращении Кеннеди объявил блокаду Кубы и потребовал демонтировать ракетные установки.

Одновременно США привели в полную боевую готовность все свои вооруженные силы, включая войска, находящиеся в Европе, Шестой флот в Средиземном море и Седьмой – в районе Тайваня. Для вторжения на Кубу выделили несколько парашютно-десантных, пехотных и бронетанковых дивизий. Для ударов по Кубе предназначалось 183 боевых корабля, на борту которых находилось 95 тысяч моряков. Высадку американских войск на Кубу должны были прикрывать несколько тысяч боевых самолетов. В воздухе круглосуточно находилось около 20 процентов всех самолетов стратегической авиации США с ядерными и термоядерными бомбами на борту. Призвали и резервистов. Войска союзников США по НАТО в Европе также привели в боевую готовность. А на Кубе, несмотря на мобилизацию, обстановка оставалась спокойной. Правда, в Ольгине был отмечен случай, когда из проходящей машины на большой скорости было сделано несколько выстрелов в сторону аэродрома, где базировались Ил-28.

В 15 часов на джипе к нам прибыли Рауль Кастро, Каликсто Гарсиа, командиры корпуса и дивизий, два переводчика и полковник Козлов – советник при командующем Восточной армией. Команданте Рауль Кастро объяснил: наш отдельный мотострелковый полк в случае высадки противника будет действовать на трех направлениях: Ольгин – Баямо – Сантьяго-де-Куба – Гуантанамо; Ольгин– Куэто – Никаро; Ольгин – Хезул – Мария – Хибара. Затем Рауль Кастро попросил командиров дивизий нанести на карты разграничительные линии, направления и задачи.

Пока офицеры работали с картами, министру показали технику. Но сначала Рауль Кастро остановился у палаточного городка мотострелкового батальона капитана Еремина. Внимание Рауля Кастро привлек дневальный, он буквально творил чудеса с двухпудовой гирей. То положит ее на пятку и ловко подбросит вверх, то начнет перекатывать по спине, то осенит себя крестом. Но вот солдат положил двухпудовку на табурет и вместе с гирей приподнял табурет зубами.

– Откуда ты родом? – поинтересовался министр.