– Два дня почти не спал. Нелегко пришлось.

– Могу себе представить. Это же сколько салатов нарезать надо… – Осборн закрыл бутылку крышкой и протянул мне. – Да вы с ног валитесь. Идите, поспите хорошенько.

– Осборн, вы сильно пьяны.

– Ничего, справлюсь. – Заметив сомнение на моем лице, прибавил: – Нет, правда.

– Уверены?

– Еще как.

Я взглянул на часы. Было половина пятого.

– Кроме меня, все больны. У медсестер грипп.

– Да, эпидемия жуткая. Мы в Саксмандеме тоже с ног сбились…

– Некоторые пациенты тоже больны. Следите хорошенько за всеми. Им дают сильнодействующие лекарства.

– Понял, понял. Не дергайтесь, Ричардсон. Я хороший врач.

– Надеюсь, к завтрашнему дню кто-нибудь выздоровеет. В комнате сна одному не справиться, поэтому я зафиксировал пациенток и поставил им капельницы.

– Правильно. – Осборн снял пальто и сказал: – Первым делом пойду вниз. Давайте ключи.

Я снял с пояса позвякивающую связку и, не слишком целясь, кинул Осборну. Тот ловко поймал их на лету и самодовольно улыбнулся. Мысль его была ясна без слов: «Думал, не поймаю?» Он небрежно перекинул пальто через плечо.

– Осборн.

– Да?

– Очень любезно с вашей стороны, что вы приехали.

Усмехнувшись, Осборн развернулся и зашагал прочь.

– Нет, серьезно. Я теперь ваш должник.

– Ричардсон, вы что, и до меня тут пили?

– Знаете, Осборн, иногда вы меня ужасно бесите.

– Ну вот, другой разговор! А то я уже беспокоиться начал.

Поднимаясь по лестнице, я слышал, как он насвистывает «Вижу тебя во сне». Оказалось, дверь в мои комнаты до сих пор открыта. Коридор пересекала желтая полоса света. Видимо, щелкая выключателем, я оставил его во включенном состоянии. Я разделся, допил виски и уже приготовился ложиться спать. Откинул одеяло и в испуге отпрянул. Что-то лежало на простыне. Одна из кукол с елки.

Спал я всего пять часов. Проснулся, по всей видимости, от холода. Хотя батареи работали, стекла изнутри покрылись морозными узорами. Я умылся, оделся, заварил чаю. Вид из окна кухни был потрясающе красив. Под безоблачным небом простиралась укрытая снежным одеялом вересковая пустошь, у горизонта виднелась лиловая дымка. Спортивная машина Осборна превратилась в некое подобие снежной крепости. Дул южный ветер, по земле стелилась поземка. Я смотрел на этот мирный пейзаж, и мне казалось, что события прошлой ночи попросту невозможны – зловещие тени, хлопающие двери, призрачные видения. Будто все это принадлежало другому миру, существующему только в больных фантазиях. Но окровавленный бинт на руке напоминал: все эти страшные вещи произошли на самом деле.

И что теперь делать?

Конечно, я не обязан был здесь оставаться. Всегда можно уволиться. Но тогда я не стану соавтором учебника Мейтленда. Снова представил квартиру мечты в Хэмпстеде: вот Джейн сидит у камина, подобрав под себя ноги. У дома припаркован шикарный автомобиль, а отдыхать мы ездим на юг Франции. Нет, я не собирался отказываться от всего этого из-за какого-то полтергейста.

Рассудив таким образом, принял решение – когда вернется Джейн, все ей расскажу. Мы уже очень хорошо друг друга знаем. При одной мысли, что смогу с кем-то поделиться, я сразу взглянул на ситуацию со стороны, более трезво. Мэри Уильямс погибла из-за собственной нестабильной психики. Вся семья девушки состоит в религиозной секте, бедняжке чуть ли не с рождения забивали голову всякими глупостями о демонах и дьяволах. Мэри Уильямс погубил страх. Хотя жить в доме с привидениями страшновато, ничего опасного они, по сути, не делают. Если бы Мэри Уильямс так не перепугалась, до сих пор была бы жива. Я допил чай, поставил кружку в раковину и спустился вниз.

Осборна я обнаружил в мужском отделении. Он спал на столе, подложив под голову локоть. Я дотронулся до его плеча и легонько потряс. Осборн вздрогнул и проснулся.

– А-а, это вы, – произнес он, вытирая с уголка рта слюну. – Простите, задремал. – Потом испуганно огляделся по сторонам. – Сестры Дженкинс нет?

– Нет.

– Между прочим, она ведь уже на ногах. Конечно, слабость сказывается, зато силы духа на двоих хватит. – Осборн потер лоб и охнул. – Похоже, перебрал вчера.

– Подождите секунду.

Я принес стакан воды и две таблетки аспирина.

– Спасибо, Ричардсон. Очень кстати.

Оказалось, утро у Осборна было напряженное, особенно для человека с похмельем. Вместе с миссис Хартли и сестрой Дженкинс он накормил всех пациентов завтраком, включая женщин из комнаты сна. Капельницы убрали. Сестра Дженкинс хотела как можно скорее вернуться к обычному распорядку.

– Два раза клизму делать пришлось, – качал головой Осборн. – Надеюсь, сестры долго болеть не будут, иначе сбегу, вот увидите.

Говорил он это с удивительной серьезностью. Оставив Осборна думать над планом побега, я спустился в комнату сна. Сестра Дженкинс расставляла на тележках лекарства. Выглядела она бледной и изможденной, но, зная ее упрямый характер, не решился ставить под сомнение трудоспособность старшей сестры.

– Я говорила с сестрой Фрейзер, – сказала сестра Дженкинс. – Она обещала выйти к полудню, а к двум часам к нам присоединится сестра Хант. – Сестра Дженкинс закашлялась, прикрыв рот. – Если миссис Хартли и дальше будет оставаться в добром здравии, как-нибудь управимся.