Шрифт:
– Гнездо-один, Торрес, мать твою, возьми рацию!
– ...
– Гнездо-два, ты видишь Гнездо-один?
– Да, сэр. Торреса нет, сэр.
– Святой потрох! Вы двое, не спускайте глаз с выхода из зоны раскопок. Я иду.
НА ВЫХОДЕ ИЗ КАНЬОНА, ЗА ДЕСЯТЬ МИНУТ ДО ЭТОГО
Прошло уже двадцать минут с тех пор, как он получил первый укус в ногу.
Фаулер испытал резкую боль. К счастью, эта боль продолжалась недолго - сущие пустяки по сравнению с тем, что этому предшествовало.
Священник с трудом удержался от крика. Он хотел было стиснуть зубы, но не стал этого делать. Это он прибережет для следующего укуса.
Муравьи, однако, так и не поднялись выше колен, и священник не мог понять, почему они медлят. Видимо, он не казался им съедобным или опасным; так или иначе, ему оставалось лишь одно: не двигаться.
Следующий укус оказался еще болезненнее - видимо, потому, что священник отчетливо представлял себе, что последует дальше: онемение, беспомощность и мучительное ожидание неизбежной гибели.
Начиная с шестого укуса он потерял им счет. Наверное, его укусили раз двенадцать, а может, и все двадцать. Не больше, но его силы уже были на исходе. Он использовал все имеющиеся ресурсы: стиснул зубы, закусил губу и так глубоко дышал, что в ноздрях могло уместиться по три пальца. Настал момент отчаяния, так что он даже решился вывернуть руки в наручниках.
Хуже всего была неопределенность. Он не знал, когда последует новый укус. До сих пор ему необычайно везло, поскольку основная масса муравьев переместилась на пару метров влево, и лишь пара сотен покрывала землю непосредственно под ним. Но Фаулер прекрасно знал, что достаточно одного резкого движения, чтобы все насекомые набросились на него.
Нужно сконцентрировать внимание на чем-то кроме боли, либо бороться с ней и начать давить муравьев ботинком. Может, он убьет нескольких, но было ясно, что в этом случае превосходство в численности играло гораздо более существенную роль, чем физическое превосходство.
Очередной укус оказался той самой последней каплей, переполнившей чашу терпения. Невыносимая боль пронзила его ногу, мучительно отзываясь в гениталиях. Он почувствовал, что вот-вот сойдет с ума.
Как ни странно, именно Торрес спас ему жизнь.
– Вот они, твои грехи, попик. Это они теперь тебя кусают, один за другим. И как грехи понемногу убивают душу, так будешь умирать и ты, медленно.
Фаулер посмотрел вверх. Колумбиец стоял перед ним, глядя с насмешкой. Он старался держаться подальше, стоя примерно в десяти метрах.
– Мне пришлось уйти на пост, как тебе известно, - продолжал Торрес.
– Тем не менее, я вернулся, чтобы полюбоваться твоими адскими муками. Не волнуйся, на этот раз нам никто не помешает, - с этими словами он повернул колесико рации и выключил ее. Затем поднял круглый камень размером с теннисный мяч.
– Итак, чего мы ждем?
Священник обрадовался присутствию Торреса. Так ему будет кого ненавидеть. Он сможет сосредоточить на нем свою ненависть, тем самым получив еще несколько секунд неподвижности, еще несколько секунд жизни.
– Ах, да, - продолжал наемник.
– Мы ждем одного забавного представления, в котором тебе отведена самая главная роль.
Он кинул камень, который попал Фаулеру в плечо и приземлился в толщу муравьев, а те снова превратились в пульсирующую смертоносную массу, готовую отразить угрозу своему жилищу.
Чтобы справиться с болью, Фаулер закрыл глаза. Камень попал в то же место, куда восемнадцать месяцев назад угодила пуля маньяка, оно еще болело по ночам, и камень словно воскресил в памяти то пулевое ранение. Фаулер попытался сосредоточиться на боли в плече, забыв о ногах - этому трюку его научил инструктор, миллион лет назад говоривший:
"Мозг может сконцентрироваться лишь на одном источнике боли".
Снова открыв глаза и увидев то, что происходит за спиной у Торреса, Фаулеру пришлось сделать над собой огромное усилие, чтобы нахлынувшие чувства его не выдали. Из-за дюны с внешней стороны каньона высунулась голова Андреа Отеро. Журналистка уже была очень близко, и несомненно, через несколько мгновений их заметит, если уже не заметила.
Фаулер понял, что всеми средствами нужно избежать того, чтобы Торрес огляделся в поисках очередного камня. Так что он решил сделать то, чего колумбиец меньше всего ожидал.
– Пожалуйста, сеньор Торрес. Пожалуйста, я вас умоляю.
Выражение лица Торреса полностью переменилось. Как и всех головорезов, ничто так его не возбуждало и не приносило такое удовольствие, как полный контроль над своей умоляющей жертвой. Священник представил, какой экстаз испытывает этот убийца и вор из Колумбии при виде умоляющего белого американца.