«Не князья вы и не княжеского рода, но я княжеского рода».

И показал Игоря:

«А это сын Рюрика».

И убили варяги по приказу Олега Аскольда и Дира, отнесли на гору и погребли Аскольда на горе, которая называется ныне Угорской, где теперь Ольмин двор; на той могиле Ольма поставил церковь святого Николы. А Дирова могила – за церковью святой Ирины.

И сел Олег, княжа, в Киеве, и сказал Олег:

«Да будет это мать городам русским». То есть, варяжским? Но об этом порассуждаем в одной из следующих глав.

Если летописец Нестор передал в своей «Повести временных лет» все, как и было, то, можно, лишь удивляться кровожадности Олега, его алчности. Но дальше будет еще хлеще.

«И были у Олега в Киеве варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся русью». И начал Олег облагать племена и их города данью. И установил Олег из Киева дани в свою пользу и словенам, и кривичам, и мери. Не пожалел Олег даже и родину малолетнеко князя Игоря и «императорский трон» Рюрика, установил Олег давать Новгороду дань своим киевским варягам по 300 гривен ежегодно.

В 883 году Олег покорил древлян, стал брал дань с них по черной кунице.

В 884 году Олег победил северян и возложил на них легкую дань, и не велел им платить дань хазарам, сказав:

«Я враг их! И вам им платить незачем».

«В год 6393 (885). Послал (Олег) к радимичам, спрашивая: «Кому даете дань?». Они же ответили: «Хазарам». И сказал им Олег: «Не давайте хазарам, но платите мне». И дали Олегу по щелягу, как и хазарам давали. И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал».

Вот таким способом регент Олег объединил Новгород и Киев, а также полян, словен, кривичей, мери, древлян, северян, радимичей в одно многонациональное государство, присвоив ему варяжское название «Русь».

Летописец Нестор был непревзойденным трудягой. Далее он записал:

«В год 6411 (903). Когда Игорь вырос, то сопровождал Олега и слушал его, и привели ему жену из Пскова, именем Ольгу».

«В год 6415 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки «Великая Скифь».

И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду: греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви пожгли. А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других замучили, иных же застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно делают враги.

И повелел Олег своим воинам сделать колеса и поставить на колеса корабли. И когда подул попутный ветер, подняли они в поле паруса и пошли к городу. Греки же, увидев это, испугались и сказали, послав к Олегу:

«Не губи города, дадим тебе дань, какую захочешь».

И остановил Олег воинов, и вынесли ему пищу и вино, но не принял его, так как было оно отравлено. И испугались греки, и сказали:

«Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас Богом».

И приказал Олег дать дани на 2000 кораблей: по 12 гривен на человека, а было в каждом корабле по 40 мужей.

И согласились на это греки, и стали греки просить мира, чтобы не воевал Греческой земли.

Олег же, немного отойдя от столицы, начал переговоры о мире с греческими царями Леоном и Александром и послал к ним в столицу Карла, Фарлафа, Вермуда, Рулава и Стемида со словами:

«Платите мне дань».

И сказали греки:

«Что хочешь, дадим тебе».

И приказал Олег дать воинам своим на 2000 кораблей по 12 гривен на уключину, а затем дать дань для русских городов: прежде всего для Киева, затем для Чернигова, для Переяславля, для Полоцка, для Ростова, для Любеча и для других городов: ибо по этим городам сидят великие князья, подвластные Олегу.

«Когда приходят русские, пусть берут содержание для послов, сколько хотят; а если придут купцы, пусть берут месячное на 6 месяцев: хлеб, вино, мясо, рыбу и плоды. И пусть устраивают им баню – сколько захотят. Когда же русские отправятся домой, пусть берут у царя на дорогу еду, якоря, канаты, паруса и что им нужно».

И обязались греки, и сказали цари и все бояре:

«Если русские явятся не для торговли, то пусть не берут месячное; пусть запретит русский князь указом своим приходящим сюда русским творить бесчинства в селах и в стране нашей. Приходящие сюда русские пусть живут у церкви святого Мамонта, и пришлют к ним от нашего царства, и перепишут имена их, тогда возьмут полагающееся им месячное, – сперва те, кто пришли из Киева, затем из Чернигова, и из Переяславля, и из других городов. И пусть входят в город только через одни ворота в сопровождении царского мужа, без оружия, по 50 человек, и торгуют, сколько им нужно, не уплачивая никаких сборов».