— И больше ничего?.. — спросила Адриенна, дрожа.

— Решительно ничего. Нет даже подписи.

Адриенна вдруг просветлела лицом.

— Неужели Марсель будет снова свободен?..

— Так вот! Я прошу вас, Адриенна, в назначенную ночь за час до полуночи ждать меня близ дворца. Я заеду за вами.

— Хорошо. Но я совершенно не понимаю, кто бы мог написать это письмо…

— Я сам не пойму… — ответил Виктор задумчиво. — Но, во всяком случае, я решил сделать именно так, как указано в этой записке.

— А вы не боитесь, что дворцовая прислуга опять набросится на вас?

— Ну, этих-то я не боюсь. Больше всего меня страшит мысль, что письмо было написано раньше, чем госпожа де Каванак скончалась, и что теперь, когда эта благородная женщина ушла из жизни, все это уже невыполнимо…

— Но ведь она сама искала смерти, — возразила Адриенна. — Если бы у нее было намерение или какой-то план освободить Марселя, то она, наверное, не рассталась бы с жизнью так поспешно…

— Тем не менее страшно и подумать, что смерть Серафи де Каванак может сорвать обещанное в письме бегство Марселя.

— Избави Бог! — воскликнула Адриенна. — Меня так вооду¬шевила мысль о возможности его освобождения… И вдруг — опять такое ужасное разочарование… Виктор, а вы не могли бы повидаться с Марселем?

— Увы, к нему никого не пускают. Ведь вы, наверное, слышали, что несчастные узники Бастилии полностью лишены права общения с внешним миром. Ни одна живая душа, за исключением тюремщика, не имеет права доступа к ним. А в случае с Марселем дело обстоит еще хуже. Комендант Бастилии генерал Миренон — послушный раб изверга Бофора…

— Говорите тише, ради Бога! Нас могут подслушать!

— Ну, о своем презрении к герцогу Бофору и генералу я готов говорить где угодно и во весь голос!

— Подумайте, по крайней мере, о том, что вы — единственный друг Марселя и должны беречь себя хотя бы ради его спасения.

— Как хотелось бы верить, что спасение возможно!

— Тише, во имя всего святого, тише! Сюда, кажется, кто-то идет…

Действительно, в подземелье кто-то спускался — слышны были отдаленные звуки шагов по лестнице.

— А вдруг это герцог… — в смертельном страхе прошептала Адриенна. — Спрячьтесь, умоляю вас, спрячьтесь скорее. Если он застанет вас здесь — вы погибли! Ради Марселя, спрячьтесь за эти саркофаги!

Виктор, хоть и без особой охоты, скрылся за старинными гробницами.

В следующую минуту из мрака показались два лакея, которые несли с собой инструменты.

— Что вы собираетесь делать? — взволнованно спросила Адриенна.

— Приказано закрыть гроб и поставить его в склеп вместе с другими гробами.

— Как? — с ужасом воскликнула Адриенна. — Без отпевания? Без благословения?

Слуги молча пожимали плечами.

— Не делайте этого, добрые люди! — взмолилась девушка. — Позвольте мне хотя бы еще одну ночь побыть у ее открытого гроба!

— Светлейший герцог изволил приказать… И мы должны все в точности и беспрекословно исполнить…

В ответ Адриенна лишь горько заплакала.

Лакеи накрыли гроб крышкой и прочно укрепили ее винтами.

— Чтобы вы не обижались на нас, — сказал один из слуг, — мы, пожалуй, оставим гроб на этом же месте еще на одну ночь.

После этих слов оба поспешно покинули склеп.

Мушкетер тотчас подошел к удрученной Адриенне.

— Я никак не могу примириться с мыслью, — шепотом сказала девушка, — что гроб уже заколочен. Мне все кажется, что госпожа де Каванак не умерла, а только уснула…

— Хотя ваше предположение весьма сомнительно, — ответил Виктор, — однако я вполне понимаю вас и глубоко сочувствую вам. А чтобы вас успокоить, я сейчас отвинчу и сниму крышку.

После довольно продолжительных поисков в склепе ему наконец удалось найти кем-то когда-то забытый гаечный ключ. С его помощью он быстро отвинтил винты, а затем снял и крышку.

— Я даже не могу себе представить горе и негодование Марселя, — задумчиво произнесла Адриенна, — когда он узнает, что мать погибла из-за мерзких происков ее родного брата…

— Мы отомстим негодяю герцогу за все пережитые ею страдания! Я клянусь у этого гроба, что моя рука будет верной помощницей Марселю в этом святом деле — до тех пор, пока я сохраню способность владеть ею! — торжественно поклялся мушкетер.

— Я очень боюсь за вас, — в страхе произнесла Адриенна. — Ведь герцог всемогущ. Пока же я буду молить Святую Деву, чтобы Марселю удалось вырваться из Бастилии.