Обязанности Анны не выходили за рамки оценки коллекций потенциальных клиентов и представления письменных заключений на рассмотрение правления. Ее никогда не привлекали к составлению контрактов. Этим занимался исключительно Карл Липман, штатный юрист банка. Однако Виктория обмолвилась, что «Фенстон-банк» берет с нее шестнадцать сложных процентов. Анна быстро сообразила, что сочетание чужих долгов, наивности и некомпетентности в финансовых делах и было источником процветания «Фенстон-банка». Казалось, банк только радует неспособность клиентов выплачивать долги.

Пробегая мимо карусели, Анна ускорила шаг. Она уже решила, что ей придется уволиться, если в это утро председатель не сможет принять ее рекомендации относительно коллекции Уэнтвортов. Она научилась мириться с тщеславием Фенстона и даже терпеть его внезапные вспышки ярости, но не могла потворствовать тому, чтобы вводили в заблуждение клиента, особенно такого простодушного, как Виктория Уэнтворт.

— Когда мы узнаем, мертва она или нет? — спросил Липман.

— Я жду подтверждения сегодня, — ответил Фенстон.

— Хорошо, мне нужно будет связаться с ее адвокатом и напомнить ему, что в случае смерти при подозрительных обстоятельствах, — Липман выдержал паузу, — любые соглашения переходят под юрисдикцию адвокатуры штата Нью-Йорк.

— Странно, что никто из них никогда не выдвигает возражений против этого пункта в контракте, — заметил Фенстон, намазывая маслом вторую булочку.

— С чего бы им возражать? — спросил Липман, потягивая кофе. — В конце концов, они же не могут знать, что вот-вот умрут.

— У полиции есть основания для подозрений?

— Нет. Вы никогда не встречались с Викторией Уэнтворт, не подписывали контракт, даже не видели картины. Пока полицейские признают, что у них нет подозреваемого, могут пройти годы.

— Хватит и пары лет, — сказал Фенстон. — К тому времени проценты по займу вырастут более чем достаточно, чтобы я гарантированно получил Ван Гога и распродал остальную коллекцию, не потеряв первоначального вложения.

— Хорошо, что я прочитал заключение Петреску вовремя, — заметил Липман. — Если бы леди Уэнтворт согласилась с рекомендациями Петреску, мы ничего бы не смогли предпринять.

— Верно, — согласился Фенстон, — но теперь нам надо придумать, как избавиться от Петреску.

Арабелла в одиночестве сидела в гостиной, ей ни до чего не было дела. На столе перед ней стояла чашка с остывшим чаем «Эрл Грей». На гравийной площадке были припаркованы несколько полицейских машин и карета «скорой помощи». Люди в форме и белых халатах сновали туда и обратно.

В дверь тихо постучались. Арабелла подняла глаза и увидела в дверном проеме главного суперинтендента Рентона, своего старого друга. Она поднялась с дивана, чтобы поприветствовать суперинтендента, ее глаза были красны от слез. Рентон снял форменную фуражку, украшенную серебряным галуном, поцеловал Арабеллу в обе щеки и подождал, когда она снова сядет. Он опустился в кожаное кресло с подголовником и выразил Арабелле самые искренние соболезнования. Он знал Викторию много лет.

Арабелла поблагодарила его и тихо спросила:

— Кто мог сотворить подобное, особенно с таким невинным существом, как Виктория?

— Боюсь, на этот вопрос нет очевидного ответа, — заметил главный суперинтендент. — Вы в состоянии поговорить со мной?

Арабелла кивнула.

— Я должен был бы спросить, имелись ли у вашей сестры враги, но, потому как я знал ее лично, могу ответить сам, что это не представляется возможным. Должен, однако, спросить, знали ли вы о каких-либо трудностях Виктории? В деревне ходили слухи, что после смерти батюшки ваша сестра унаследовала большие долги.

— Не знаю, — призналась Арабелла. — После того как я вышла за Ангуса, мы приезжали сюда из Шотландии только летом. Эти слухи дошли до меня только после смерти мужа и моего возвращения в Суррей. Виктория отрицала, что есть какие-либо трудности, но ведь она обожала отца, он, по ее мнению, вообще никогда не допускал ошибок.

— Вы не могли бы припомнить хоть что-нибудь, что может пролить свет на…

Арабелла встала и, ничего не объясняя, подошла к письменному столу. Взяв забрызганное кровью письмо, которое нашла на столе у сестры, она протянула его Рентону.

Главный суперинтендент прочитал послание.

— У вас есть соображения относительно того, что Виктория имела в виду, написав «решение найдено»?

— Нет, но, возможно, я смогу ответить на этот вопрос, переговорив с Арнольдом Симпсоном.

— Что-то мне не верится, — заметил Рентон.

Арабелла промолчала. Она знала, что Рентон по самой своей природе не доверяет адвокатам.

Главный суперинтендент взял ее за руку.

— Не скрывайте от меня ничего, Арабелла. Если мы хотим найти убийцу вашей сестры, мне необходимо знать все.