Шрифт:
Там царил хаос.
Кровать была не убрана, так же как и в комнате девочки. Анника почти физически чувствовала тепло детской кроватки, ее запах, влажность простынок. На полу была свалена одежда, разбросаны машинки, динозавры и одна пушка. Большая полка была забита спортивным инвентарем, теннисными ракетками, мячами для гольфа и бейсбольными рукавицами.
На зеленом письменном столе стояла тарелка с недоеденным сыром и стакан шоколадного молока. Края сыра затвердели и потемнели. На шоколаде образовалась пленка.
Хватая воздух открытым ртом, Анника вытащила телефон и принялась снимать: кроватку, шоколадное молоко и мишку на полу.
– Senora?
В дверях стоял полицейский. Анника резко обернулась, держа в одной руке телефон, а в другой машинку Калле.
Она с трудом сглотнула.
– Это для Лео, – сказала она и положила машинку на подушку.
Она вышла из комнаты, повернула налево и, не оглядываясь, вошла в родительскую спальню.
Эта комната была в несколько раз больше каждой из детских комнат. У правой стены стоял массивный, классический британский письменный стол. Анника машинально окинула глазами стену и увидела вентиляционное отверстие.
– Сеньора, я вынужден вас немного поторопить. Все же идет расследование. Вы не хотите перед уходом посмотреть комнату большой девочки?
Большой девочки?
Она обернулась к полицейскому и кивнула.
Мужчина рукой показал Аннике, что она может выйти в коридор.
– Только один момент, – сказала Анника и провела рукой по лбу.
– Конечно, конечно, – сказал полицейский и первым вышел в коридор.
Анника огляделась. Кровать была очень большая, с массивными двухметровыми столбами черного дерева. Простыни, которыми хозяин дома пытался заткнуть отверстие, лежали не на полу. Полицейские положили их на высокий матрас.
Здесь они спали последнюю ночь в своей жизни, здесь они были разбужены воем сигнализации, здесь они умерли, не успев спасти своих детей…
Она сфотографировала кровать, потом направила телефон на письменный стол так, чтобы в поле снимка попало и вентиляционное отверстие, и дважды нажала спуск.
После этого она выскользнула в коридор. Полицейский тщательно закрыл за ней дверь. Вместе они спустились по лестнице. Карита ждала их у выхода на террасу.
– Одну минуту, – сказал полицейский и пошел направо в холл.
Они прошли через кухню, оформленную в деревенском стиле, с огромным деревянным столом в центре и темными полками, уставленными расписными керамическими статуэтками.
Полицейский остановился у двери рядом с входом на кухню. На двери висела табличка: «Здесь живет Сюзетта».
«Кто такая Сюзетта?» – подумала Анника, но спросить об этом вслух сейчас не могла.
– Это комната Сюзетты? – спросила она вместо этого. – Ее не было здесь, когда все это случилось?
Полицейский открыл дверь, и Анника вошла в комнату девочки-подростка. Кровать была аккуратно заправлена. Компьютер, такой же, как у Анники, стоял на письменном столе. К двери с внутренней стороны была прикреплена афиша Бритни Спирс.
Полицейский озабоченно посмотрел на часы.
– Сеньора, – сказал он, – я вынужден попросить вас уйти.
Анника кивнула.
– Спасибо за все, – сказала она и быстро вышла на кухню.
Когда они шли по большому холлу, она мельком заглянула в другие комнаты – салон, убранный мебелью из черного дерева, и библиотеку, уставленную книжными полками.
Анника с Каритой вышли на террасу.
Шквал резко прекратился, оставив после себя удушливые испарения и ручьи бегущей по камням воды.
Они не спеша вышли на улицу, дошли до ворот и покинули виллу. Полицейский закрыл за ними ворота.
– Ты все сделала, что хотела? – спросила Карита.
Анника прислонилась к машине и зажмурилась.
– У тебя просто дар убеждения, – сказала она. – Как тебе это удалось?
– Я думаю отнести этот дар на счет непредвиденных расходов, – сказала переводчица, удивленно посмотрев на ничего не понимающую Аннику. – Уж не думаешь ли ты, что он пустил нас, потому что мы такие редкие гости, а он такой добрый?
«Я действительно безнадежно наивна», – подумала Анника.
– Этот визит обошелся нам в сто евро, – сказала Карита. – И то это только благодаря тому, что ты была безутешной скорбящей подругой. Корреспондента он бы не пустил сюда ни под каким видом и ни за какие деньги. Эту разницу никто из шведов не понимает. Конечно, «Квельспрессен» могло бы купить пропуск, но возможности издательства ограничены. Куда мы теперь?
– Ты знаешь, кто такая Сюзетта? – спросила Анника.
Переводчица покачала головой.