С другой стороны, ГКЧП стоял перед необходимостью демонстрации силы и воли к удержанию власти, имея немало положительных примеров из новейшей истории. Так, в апреле 1961 г. во время мятежа в Алжире президент Франции Шарль де Голль ввел в Париж войска, в том числе сотни танков, которые расположились вокруг главных правительственных зданий. Было известно, что мятежники хотят высадить в Париже десант силами до одного парашютного полка, с целью ареста президента и правительства. Превентивные меры спецслужб и верных правительству военных предотвратили эту попытку.

Поддержать президента вышли многотысячные толпы парижан. Манифестации окончательно похоронили надежды заговорщиков найти массовую поддержку своих планов среди населения Франции, в том числе захвата власти в Париже. Мятеж был подавлен почти бескровно, в течение 3 дней. Особой военной необходимости в развертывании в центре Парижа элитных дивизий не было, но требовался выразительный политический жест.

Де Голль попытался повторить этот опыт через 7 лет во время «жаркого мая» 1968 года, когда студенческие волнения в Париже послужили запалом среди рабочих и привели к 12-миллионной забастовке. Наступил кризис власти. Де Голль вылетел в Германию, где пытался уговорить командование французских оккупационных частей вновь ввести танки в Париж. Попытка не удалась — танки остались на месте. Чтобы разрешить ситуацию, грозившую перерасти в революцию, правительство приняло главные условия рабочих. Опубликованная в СМИ информация о желании де Голля силой разрешить кризис поставили крест на политической карьере маршала, считавшегося национальным героем — спасителем Франции во Второй мировой войне.

Другой пример успешного применения танков, позволивший подавить либерально-демократический протест и сохранить социалистический строй, был для ГКЧП более свеж и актуален.

Весной 1989 года в течение полутора месяцев в столице КНР длились массовые выступления студентов, требовавших демократизации китайского общества. Десятки тысяч протестующих заняли центральную площадь Тяньаньмэнь. В конце мая правительство приняло решение разогнать собравшихся.

Поначалу вводимые танки и бронетехника не открывали огня в надежде просто вытеснить толпу с площади. Толпа подошла вплотную к танкам и БТР. Протестующие массово использовали стальные ломы для порчи гусениц бронетехники и заглушки на выхлопные трубы бронетехники. После остановки машин их забрасывали десятками бутылок с бензином. Использовались также стеклянные емкости объемом в несколько литров. О чем свидетельствует облетевшее мир фото «Неизвестный против танков» — молодой студент с двумя пятилитровыми стеклянными банками с бензином преградил движение колонне танков НОАК, а так же десятки иных фотографий. Покинувшие горящие машины экипажи подвергались жесткому линчеванию толпой. Всего было потеряно 15 единиц бронетехники.

Командование войсковой операции быстро сориентировалось в ситуации. С согласия высшего руководства КНР был дан приказ на открытие огня, в том числе из танковых орудий и пулеметов. Что произвело шок в толпе и вызвало панику. Далее солдаты, используя нелетальные спецсредства, разогнали толпу и очистили площадь. В тот же день начались массовые аресты зачинщиков и активных участников беспорядков, за которым последовали показательные суды и казни. Хотя больших жертв избежать не удалось, попытка восстания была пресечена и оппозиционное движение разгромлено.

Расчет членов ГКЧП строился на массовой поддержке недовольной ходом перестройки части населения СССР. Они сочли достаточным просто вывести танковые дивизии на улицы Москвы, их планы не предусматривали дальнейшего применения силы. То есть следовать примеру де Голля 1961 года, понимая, что противники помнят пример площади Тяньаньмэнь.

РИСУНОК 12. Танки на площади Тянь-ань-мэнь, Пекин, 1989 г.

Акция не имела информационной подготовки, а пропаганда через СМИ после временного захвата власти была плохо организована. Хотя президент СССР Горбачев был изолирован в Крыму, не были изолированы главные политические противники. Они стали лидерами контрпереворота.

Итогом акции стало небольшое кровопролитие на Арбате, явившееся результатом недоразумения, вполне вероятного в подобных условиях. Пролитая кровь окончательно склонила чашу весов не в пользу ГКЧП. Попытка взять власть не просто провалилась, а привела к противоположным результатам: отдала всю полноту власти политическим противникам, сделала демонтаж власти КПСС молниеносным, вслед за которым последовал столь же быстрый развал СССР и новый политический и экономический кризис начала 90-х.

Действия ГКЧП во многом походят на действия Чаушеску, имевшего искаженные представления о положении в стране. Расчет строился на стереотипах предыдущего социалистического периода, когда власть опиралась на поддержку масс курса партии на строительство коммунизма. Но надеяться на «добрую волю народа» в условиях роста протестных настроений наивно, поскольку подобные жесты будут блокированы или сорваны активно настроенной на тактику уличных действий оппозицией. Так же не оправдался расчет на испуг и добровольный отказ от борьбы лидеров оппозиции и протестно настроенных политизированных масс. Шок имел место в течение первых нескольких часов, но руководство ГКЧП не сумело им воспользоваться и упустило время для дальнейших активных политических шагов.

Хотя массового перехода воинских частей на сторону оппозиции не было, тем не менее несколько экипажей, посланных на блокирование Белого дома, перешли на сторону собравшихся там протестующих. Данный факт лишил возможности без кровопролития произвести молниеносный захват Белого дома и рассеять толпы собравшихся недовольных. Тем самым штаб оппозиции, главная точка кристаллизации сопротивления ГКЧП, остался нетронутым. Другие размещенные в городе части оказались в центре митинговой активности. Личный состав подвергался массированной агитации и вскоре оказался не в состоянии выполнять приказы руководства. Несмотря на беспрецедентно массовый ввод войск в столицу, в том числе и бронетехники, безупречный с военной точки зрения, соответствующие политические действия ГКЧП отличались медлительностью, слабой организованностью, в конечном итоге — неготовностью к эскалации противостояния.

Недавняя история знает примеры и чрезмерного применения силы. В августе 2008 года Саакашвили отдал приказ о занятии грузинскими войсками Южной Осетии. С грузинской точки зрения данный регион представлял неотъемлемую часть Грузии, а существующий на ее территории конфликт — внутренним. Южная Осетия имела небольшую, но неплохо вооруженную и обученную армию, ресурс резервистов составлял все мужское осетинское население. Вероятно, грузинская армия имела бы небольшой шанс избежать кровопролития в первые часы операции, просто введя в Южную Осетию массы войск, подкрепленные бронетехникой, сразу изолировав предполагаемые очаги сопротивления, и позже подавить их или принудить к капитуляции. При таком сценарии потери грузинских войск были бы значительными, но поставленная политическая задача могла быть выполнена.