Шрифт:
— Рик, ты бесчувственная скотина! — крикнула, разрыдавшись, звезда и выбежала из комнаты.
Мы остались с Ларсеном одни, и мне пришлось взглянуть в его глаза, похожие на черные оливки.
— Надо действовать быстро, Рик, — сказал он умоляюще. — Если Барбара потеряет эту роль, денег тебе, приятель, не видать. По-моему, ясно?
Тут он вдруг вспомнил, что ему тоже необходимо встретиться с юристом, вскочил с дивана и побежал за Барбарой. Та было уже у двери. Они вместе вышли из дома.
Я вернулся в холл и решил войти, не постучав. Марси Робинс сидела за столом и что-то читала. Не поднимая головы, она проворковала:
— Не ожидала что ты… — резко замолчав, посмотрела на меня. — Ах, это вы, мистер Хольман! Что вы хотите?
Я взял стул и уселся с таким видом, будто времени у Хольмана всегда навалом.
— Зашел проведать подружку.
— Очаровательно! — Ее лицо исказила кислая гримаса. — И хотя вчера вы были великолепны, боюсь, сегодня я не смогу вам ничем помочь. Я очень занята.
— Конечно, — сказал я. — Вы кого-то ждете и уверены, что этот кто-то войдет через балконную дверь. О! А вот и он!
Яркий представитель мужского пола с сияющей улыбкой на лице шагнул из веранды в комнату.
— Привет, рыбка! — произнес он хриплым голосом, от которого все женщины от Лос-Анджелеса до Монако должны были почувствовать учащенное сердцебиение. — Я видел, что она смоталась, вот и решил…
По выражению ее лица он понял: тут что-то неладное. А подняв глаза на два дюйма выше, заметил и само «неладное», то есть меня.
— Кто этот калека? — произнес пренебрежительно образец мужественности и силы.
— Меня зовут Рик Хольман, и лучше со мной не ссориться, — произнес я. — А вы Харви Мэнфорт, самый красивый спортсмен, одерживающий победы только у дам. Верно?
— А если я тебе сейчас в нос дам? — спросил он.
— Успокойся, золотце! — взмолилась Марси. — Он прав. Его зовут Рик Хольман, и с ним лучше не связываться! У нас и так проблемы. А Хольман крутой тип.
Мэнфорт подошел к стулу, на котором я сидел, и посмотрел на меня сверху вниз.
— О'кей. — промолвил он. — Если крутой, пусть докажет. Слышь, ты, калека?
Может, на меня подействовало неудачное утро, а может, это был ответ на его ковбойский стиль. Я изо всех сил стукнул Мэнфорта носком ботинка по голени. Харви завопил, рухнул на стол, с него на пол и покатился к стене.
— Что это с ним, витаминов объелся? — Я удивленно посмотрел на Марси. — Он всегда такой?
— Он… — начала Марси, но завывания Мэнфорта ее оглушили.
— Не обращай внимания! — сказал я. — Сейчас он помрет, и тогда мы поговорим спокойно.
Наконец он затих, доковылял до кресла и свалился в него.
— Ты сломал мне ногу, Хольман! — крикнул Мэнфорт.
— Да заткнись ты! — но выдержала Марси и повернулась ко мне. — Мистер Хольман, вы действительно хороший игрок. Что вы хотите узнать?
— Прежде всего мне хотелось бы рассказать вам об одной теории, которую я услышал вчера вечером. Теория говорит, что Марси Робинс спала с доктором Сексом. Она украла пленки и дала их Харви Мэнфорту. Дальше теория утверждает, что Марси и Харви вступили в преступный сговор с целью шантажировать мисс Дюн…
— Картина ясна, мистер Хольман, — прервала меня Марси. — Следуя этой теории, мы убили доктора Секса?
— Вы сообразительны, так что?
— Нонсенс! Достаточно?
— Теория звучит диковато, — признался я. — Однако требует более детальных ответов.
— Я никогда не спала с Рейнером, не знала о существования пленок и не вступала в преступный сговор. Теперь вы удовлетворены, мистер Хольман?
— Пожалуй, — согласился я. — Пока трудно определить, врете вы или нет.
— Я был за тысячу миль от Рейнера, когда его убили! — крикнул Мэнфорт.
— Вы можете это доказать?
Его рот стал открываться и закрываться, как у рыбы, выброшенной на песок. Я повернулся и пошел к двери.
— Встречала я сволочей на свете, Хольман! — бросила мне в спину Марси. — Но ты — высшей марки.
5
Я снова застал «Мадонну» в офисе доктора Рейнера, когда зашел туда после обеда. Ее темные глаза взглянули так же печально, как и в первый день. На этот раз на ней была прозрачная белая блузка. Сквозь тонкую ткань волнующе просвечивали почти обнаженные груди. Возникал некий контраст между откровенной сексуальностью ее бюста и бесстрастным выражением лица. Душа этой несчастной женщины явно находилась в конфликте между жгучими необузданными желаниями я строгой моралью.