– Знаю.

– Тогда…

– Я не могу ответить тебе сразу. Дай мне время подумать до утра, Роменехиас. – Огр отвернулся. Зирвент соскочил со скамейки и стал усиленно интересоваться цветами, что росли на краю вымощенной мрамором площадки.

Но уши навострил.

– Если согласишься, ты поможешь нам обоим… Есть шанс, что все пройдет не так, как сказала колдунья. Мы с Даривендой начнем все заново. На этот раз по-настоящему. Подумай, огр, подумай. Я верю. Это судьба.

– Не очень я уважаю высокие слова, я всего лишь…

– Да, ты нечеловек. Однако мне это безразлично. Потому что я тоже давно потерял человеческий облик. Я хочу вернуть его обратно.

– Понимаю.

«Сколько же я мотаюсь по разным землям, сколько раз пытался стать другим, собой, настоящим? Добьюсь ли когда-нибудь цели? – пронеслось в уме у Браги. – А ему – рукой подать. Он счастлив, потому что знает как… Или думает, что знает!»

– Тогда…

– Дай время до утра. Прошу.

Огр посмотрел на небо. Солнце скрылось за плотным массивом облаков, но тут же выглянуло снова.

– Мы встретимся там, где и сегодня, Браги, – сказал рыцарь. – Но… если желаешь, можешь переночевать в замке.

– Я бы непрочь, – отозвался с готовностью вагант.

– Заткнись! – проворчал Браги. – Ни ты, ни я здесь не останемся. – Огр повернул голову к Роменехиасу. – Я слышал ее…

– Да. Дух Зенгры по-прежнему в замке. Она не упустит своего. Чужакам здесь быть опасно.

Огр кивнул.

– На рассвете. Мы будем ждать. Спасибо за гостеприимство, рыцарь. – Браги пробовал рассмотреть его лицо за решеткой забрала, пытался угадать, какие чувства он испытывает.

Угадывать не требовалось. Огр и так знал. И от того ему стало противно. За себя.

– Значит, на рассвете, – сказал он.

– Ох приключение… ик… так приключение… ик… Кому рассказать, не поверят…

Вагант шустро простирывал свои грязные шмотки в озерной воде. Болтая, подозрительно поглядывал на волны, словно боялся, что из них вот-вот вылезет чудо-юдо.

– Ик… приключение…

– Перестань икать! – попросил Браги, лежащий пузом кверху возле костра.

– Ну, я ж не виноват!

– Выпей воды.

– Спасибо. Пил уже…

– Теперь-то можно. Никто тебя драться на дуэли не заставит, – сказал огр, наблюдая за мерно плывущими облаками. Солнышко грело. После сытной трапезы в замке хотелось спать, мысли ползли с ленцой. Браги зевнул.

Зирвент долго боролся с икотой и, в конце концов, одержал верх.

– А знаешь, я слышал о тебе, – сказал вагант, глянув через плечо.

– Ну.

– Как же, знаменитый Рыцарь Железного Кулака. Страшилой прозванный за… за красоту, в общем. Не обижайся, но морда у тебя та еще. – Поглядев на результаты трудов своих, Зирвент вздохнул и начал отжимать брюки.

– Не обижаюсь, – ответил огр.

– О твоих подвигах болтают от Гверны до Кавайлина, о тебе рассказывают анекдоты и байки. Слагают кабацкие песни, – продолжил студиозус, пытаясь отстирать умаруханную в блевотине курточку. Тер ее куском мыла, жулькал руками, пыхтел. – В Лессире до сих пор с восторгом треплются о том, как ты на спор с местным градоначальником, упившись медовухи, отмордовал банду троллей, что разбойничала в окрестностях города. Голыми руками! Или лапами?..

– Как тебе угодно, – ответил Браги, пожевывая травинку.

– Хе-хе. Еще в Монналинге слышал я историю, как ты помог эльфам Дома Желтых Хризантем победить злющего дракона. Эльфы о том песни сложили, да такие…

– Слышал я эти песни, – ответил Браги, – склад и лад есть, но правды ни на грошик.

– Правды? Кому она нужна, огр? Слава героя обрастает мифическими подробностями. Ничего с этим не поделаешь. Закон жанра. Так складывается эпос. А вот еще – тот случай, с Проглотом в Пибадуре. И принцессу рассмешил, говорят. Это правда?

– Истинная.

Дрожа, в один подштанниках, вагант подбежал к костру и развесил мокрую одежонку на растянутых на воткнутых в землю палках шнурках от ботинок. Потом подбросил еще валежника в огонь, пошерудил в углях палкой.

Долго молчали, Зирвент грелся, обнимая руками плечи.

– Огр?

– Да.

– Еще говорят, будто ты… словом, не огр совсем. Не чудовище. Человек заколдованный. Рыцарь, на которого набросили чары.

– Мало ли болтают? – просопел Браги. – Кому нужна правда? Закон жанра – все обрастает подробностями. Как их – мифическими…