– Он жил один?

– Да, квартира досталась ему в наследство от какой-то двоюродной бабки. Он жил там в одиночестве, разумеется, изредка появлялись какие-то женщины, но они быстро исчезали. Соседи не смогли сказать о нем ничего толкового. Такой, знаете, волк-одиночка.

Очень интересно! Может, парень от кого-то скрывался? В этом есть нечто подозрительное: человек полтора года где-то бродит, а потом его находят мертвым… Смахивает на тайны, тянущиеся из прошлого. Было бы неплохо разыскать родственников этого Матвеева. Ах да, родственников нет, тогда соседей.

– Кира Сергеевна, вы обещали кофе, – напомнил майор.

– Да, конечно, извините. – Кики сообразила, на каком свете находится, и смущенно улыбнулась.

Она налила кофе в чашку, поставила на стол перед Раменским и задумчиво уселась рядом.

– А отпечатки пальцев?

– Что – отпечатки пальцев?

– Вы проверили по картотеке? Может, он проходил по каким-то уголовным делам?

Стас в отдалении сдавленно застонал. Раменский сочувственно улыбнулся ему и перевел взгляд на Кики, мгновенно придав лицу выражение недовольства.

– Вы уж меня простите… Не стоит задавать слишком много вопросов. Я вам кое-что рассказал по доброте душевной. Но не надейтесь, что я буду отчитываться перед вами.

– Но его убили у меня дома! И я хочу знать, кто и зачем это сделал! – горячо возразила Кики.

– Вполне понятное желание. Да, кстати, не могли бы вы показать место, где обычно находилась статуэтка?

– Разумеется. Пойдемте.

Она вышла в прихожую, открыла шкаф, доверху набитый разным барахлом, и ткнула пальцем:

– Обычно она валялась где-то внутри.

– Кира Сергеевна, есть небольшой разговор, – прервал ее Раменский, понизив голос. – Появилась любопытная информация, и я хотел бы… – И замолчал.

Кики подняла глаза и увидела, что Стас направляется к ним по коридору, ведущему из кухни. Он встал, прислонился к дверному косяку и скрестил руки на груди. Явно не хотел оставлять Кики один на один со майором.

– Ну что ж, мне, пожалуй, пора, – заметил Раменский после небольшой паузы. – Я зашел на минутку, узнать, как дела у Киры Сергеевны.

Кики была в недоумении. Происходило что-то странное, но она никак не могла понять, что именно. Почему-то он не стал говорить при Стасе…

– Я вам позвоню. Сегодня вечером.

– Хорошо. – Она кивнула.

– Всего вам доброго, Станислав Валерьевич. – Раменский слегка поклонился, и Кики показалось, что он вот-вот шаркнет ножкой. Вежливость он изображал неумело, наоборот, неприкрытая фальшь так и бросалась в глаза.

Что происходит?

– Кира Сергеевна, если что-то вспомните или узнаете, можете звонить мне в любое время.

Проводив Раменского, Кики с облегчением вздохнула. Она опасалась, что сейчас начнется продолжение вчерашней эпопеи: подозрения, допросы, недовольные взгляды… Но Раменский был почти душкой, вот только его странных намеков она не понимала.

Самым лучшим решением было бы принять душ, и Кики отправилась в ванную, оставив Стаса перед телевизором.

Под струями горячей воды она расслабилась, с наслаждением вылила на себя полфлакона какого-то бодрящего геля и кайфовала, чувствуя, как оживает тело. Нелегкой была эта ночка, ничего не скажешь. Перед глазами мелькали обрывки вчерашних событий: тело Матвеева, лужица крови, натекшая из-под его головы, допросы, поездка в метель на дачу… Кики тряхнула головой и направила в лицо упругие, плотные струи воды. Спустя полчаса она вышла из ванной комнаты, чувствуя себя словно заново родившейся. Не зря говорят, что вода смывает не только усталость с тела, но и все отрицательные эмоции с души.

Стас сидел перед телевизором и с интересом смотрел какие-то дурацкие гонки на мотоциклах среди пустыни. Закутавшись в уютный махровый халат, Кики по-турецки уселась на кровати и потянулась за феном.

– Я позвонил Лизе и Вадиму, – сообщил Стас рассеянно.

– Ты рассказал им?

– Конечно. Почему бы нет, они наши друзья. Мы встречаемся через час в нашей пиццерии.

Кики со стоном запустила в Стаса влажным полотенцем.

– А ты у меня спросил, хочу ли я ехать куда-то? Стас, честно, я измотана до предела. Мне бы сейчас дома посидеть, с чашкой чаю. Не хочу никуда ехать!

– Что за капризы? – недовольно осведомился Стас. – По-твоему, лучше киснуть дома, когда в любую минуту могут опять вломиться менты с дурацкими вопросами?

Разумеется, не лучше. Но сейчас Кики была не в состоянии «держать марку», «делать лицо» и вообще притворяться, что считает Вадима славным парнем и между ними никогда не было разногласий. Она слишком устала.

Но Стас не терпел глупых дамских капризов, поэтому никакое нытье на него не действовало. Напротив, он раздражался и становился невыносимо занудным.