анархия производства, война всех против всех.

возникает и распространяется в тех случаях, когда больные люди заражают местных комаров.

мандавошки с крыльями.

культ неприличности.

художник, который пишет в детстве на заборах, а на старости в соборах.

Жулик-рецидивист: последовательно и твёрдо стоит на своих позициях.

Раньше на свадьбах били горшки, теперь раскалывают патефонные пластинки.

отвергается в живописи, зато поощряется в музыке.

На земле мир, в человеках пищеварение.

но она и шуток не понимает.

Каждый жопошник думает, что он Пётр Ильич.

единственный Кощей, который не считает себя бессмертным.

не профессия, это каста.

Искать логику там, где её нет.

это благопристойная пошлость.

то, что реже всего бывает пошлостью.

иногда лучше, чем формалин.

Ничего смешного: может случиться со всяким.

ложный реализм, подобный ложному классицизму.

Заслуженный мастер народной скуки.

причина для удивления жениха.

Закрой поддувало!

бывает человек скрытный, дабы поверили, что он всё сказал.

столовая закрыта на обед, уборная – на учёт.

«Кто к нам с мочёй придёт, тот от мочи и погибнет!»

Применять визитные карточки вместо туалетной бумаги.

кратковременное облегчение в жизни.

далеко не лучший вид плагиата.

недолго остаётся без взаимности.

морали» разрешается с 11 до 20 ч.

(О. М. коротка, как детская рубашка.)

логика клеветников.

отсутствие дальновидности.

Окружающим не важно, чтобы вы жили честно. Им хочется, чтобы вы жили скучно. Тогда общественное мнение будет удовлетворено.

повод для всеобщего разочарования. Никому не прощается.

Либо говорить о демократии, либо плевать на интересы зрителя.

Холодная война, полемика и холодные костры для еретиков.

суррогат свободы.

Выплёскивает прямо на зрителя. После того остаётся висеть в зрительном зале. (внутриверзальный эффект).

Когда имеешь 40 к. на кружку пива.

которого не прочтёте ни на одних воротах: «Требуются актёры».

Не путайте моду с прогрессом.

вытирать хуй об скатерть.

не пустили в метро.

не только одежда, но и средство передвижения.

Нам пить осталось так немного,

Уж мы теперь совсем не те,