И вот она снова предстала перед ним во всем своем великолепии: роскошные золотистые волосы, глаза цвета небесной лазури, пухлые алые губы.

Черт-черт-черт! Самое время остановиться! А ведь за три года он уже успел подзабыть, как она хороша собой. Но вот встретила его она плохо. Судя по всему, она его ненавидит. Что только к лучшему. Она и думать забыла о нем как о своем мужчине. И уж тем более не воспринимает его в этом качестве сегодня. Ему нужен барьер между ними, а ненависть – отличный барьер.

Выйдя из ванной, Гейб направился в гостиную. Собственно, это была и гостиная, и столовая: кухня находилась тут же, отгороженная от жилой комнаты декоративной аркой. Алисия хлопотала возле плиты. Нервозные движения выдавали скрытое напряжение. Видно, Алисии была ненавистна сама мысль о том, что она готовит трапезу для Гейба. А может, разозлило то, что он увидел ее в момент, когда она потеряла самообладание и проявила малодушие, испугавшись реки. Алисия смотрела на бурные потоки воды, закручивающиеся вокруг ее ног, с таким ужасом, словно то были чудовища, намеревавшиеся утащить ее на дно. Судя по всему, психологическая травма, полученная во время прошлогоднего несчастного случая, оказалась много серьезнее, чем это представлял себе Роб.

– Вот ваше пиво! – обронил Джордж, кивнув на бутылку, стоявшую на журнальном столике.

– Спасибо! – Гейб уселся на диван, а Джордж полулежа устроился на кушетке, удобно вытянув ноги. По телевизору шли местные новости. Уютная семейная обстановка, и это так непривычно! Почти все свое детство Гейб скитался по чужим углам, не имея собственного дома, лишь изредка попадая под семейный кров своих друзей-приятелей. Ночлежки, бараки, где за каждым углом его подстерегали опасность и даже смерть, если не будешь все время начеку. Потом его жизнь переместилась в армейские казармы. В отпуск он чаще всего отправлялся куда-нибудь поразвлечься с друзьями. Когда в последний раз он был вот в таком обычном доме, в котором живут обычные люди и наслаждаются обычным домашним уютом? Хейдены собрались в ожидании вечерней трапезы, и Гейб остро почувствовал себя лишним в их компании.

Он вдруг вспомнил, когда был в этой комнате в последний раз. Роб пригласил его к себе домой на рождественские праздники. Гостиная была украшена до самого потолка, большая рождественская ель занимала весь угол комнаты, прямо под ней проворно сновали поезда игрушечной железной дороги. Везде на полках красовались нарядные Санта-Клаусы в сопровождении не менее нарядных спутниц-Снегурочек. Некоторые гордо восседали на резных санях, другие стояли во весь рост. Над камином висела гирлянда из разноцветных поздравительных открыток. Роб еще тогда шутил, что Алисия готова расшибиться в доску, только бы Рождество удалось на славу. И оно удалось! Это было лучшее Рождество в жизни Гейба. К сожалению, новый год оказался гораздо хуже.

– Проголодались? – поинтересовался у него Джордж. – Ужин будет готов через пару минут. Но можно перекусить, если желаете.

– Нет, спасибо, я не голоден.

Гейб кинул взгляд в сторону кухни. Алисия откинула на дуршлаг спагетти, над миской начали медленно подниматься клубы пара, и на светлых волосах хозяйки моментально образовались спирали завитушек. А она здорово похудела, подумал Гейб, разглядывая ее хрупкую фигурку. Вся словно светится, и этот усталый наклон плеч, будто она тянет на своей спине страшно тяжелую и непосильную для себя ношу.

– Не обижайтесь на Алисию, – вдруг неожиданно произнес отец Роби. – Она вовсе не имела в виду то, что сказала.

Гейб искоса взглянул на старого Хейдена. Казалось, тот всецело был поглощен телевизором.

– Я ее прекрасно понимаю, – ответил Гейб. – И не обижаюсь.

– Дочка все еще никак не может смириться с потерей Роби. Мы все не можем. В подобной ситуации так хочется взвалить всю вину за случившееся на любого, кто подвернется под руку.

– Я тоже никак не могу смириться с мыслью о том, что Роби больше нет, – угрюмо ответил Гейб.

– Алисия и Роби были очень близки. Они так тонко чувствовали друг друга. Бывало, только кто-то из них откроет рот, а другой уже знает, что тот скажет. Его гибель потрясла ее. Я и представить себе не мог, что она будет так переживать. А у вас есть братья?

– Нет. Но я считал Роби своим братом.

– Он тоже называл вас своим братом. Он всегда рассказывал нам о вас, когда приезжал домой на побывку. И о других своих однополчанах тоже. Сказать честно, я никогда не понимал, почему он решил податься в морпехи, почему выбрал для себя военное поприще. Но я гордился им. И всеми вами гордился. – Джордж слегка откашлялся. – Никогда не думал, что потеряю на войне собственного сына! – Хейден плотно сжал губы и недоуменно покачал головой. – Но это был его собственный выбор, и это хоть немного примиряет меня с утратой.

Оба замолчали, и пару минут в комнате царила тишина. Гейб сделал глубокий вдох. Пора посвятить старика в свои дальнейшие планы.

– Роби рассказал мне, что у вас возникли кое-какие проблемы на фирме. Он всем сердцем рвался к вам. Хотел поскорее вернуться домой и помочь. В последнее время все его мысли были заняты только вами и сестрой. Он отдал мне ключи от своего дома. Взял с меня слово, что, в случае чего, я приеду в Ривер-Рок и подставлю вам плечо. И вот сейчас я хочу выполнить обещание.