А что же сама Алисия? Будет ли ей достаточно знать, что у сына появится достойный отец и любимый брат? Должно быть достаточно, тут же одернула она себя. Отныне она должна всецело сосредоточиться на своем сыне. Он самый главный человек в ее жизни, и она обязана дать ему все то, чего не дал его родной отец. К тому же Кейт ей нравится. Разве что порой он выходит из себя, когда речь заходит о ее отце и об их бизнесе. Но это и понятно. Кейт ведь никогда не жил возле реки и не понимает, что она значит для них. Да и подробностей той трагедии он не знает, ведь его тогда и в городе еще не было. Он ни разу не спускался с ними на плотах вниз по реке, не испытывал весь тот восторг и нетерпение, когда с замиранием сердца приближаешься к очередному перекату.

Где-то в самых дальних глубинах сознания вдруг шевельнулась не самая приятная мысль: а вообще, знает ли Кейт ее так, как должен знать?

Но Алисия тут же отринула эту мысль прочь. Если и не знает, то виновата в этом исключительно сама Алисия. Она же отгородилась от всех, в том числе и от него, неприступными стенами. Вот Кейт и не знает, с какой стороны к ней подобраться.

Еще вопрос, проявил бы столько терпения Гейб, окажись он на месте Кейта! И тут же в голове молнией промелькнули события той единственной ночи, которую они провели вместе. Тогда никакого терпения Гейб не проявил. Напротив! Он буквально сорвал с Алисии всю одежду, столь велико было его желание. А она и не сопротивлялась, ибо и сама чувствовала такое же страстное нетерпение и непреодолимое желание быть с ним. Алисия непроизвольно вздохнула и почувствовала, как на щеках выступила краска смущения при воспоминаниях о некоторых моментах той ночи. Как нежно он касался ее сосков, как легко скользил губами по животу, все ниже и ниже…

Алисия почувствовала, что ей не хватает воздуха, и включила кондиционер.

– Душно! – пояснила она, перехватив взгляд Гейба, и тут же отвела глаза в сторону. Не дай бог, он еще прочтет в них, как в ней снова разгорается желание.

– Движение здесь не очень оживленное, – сказал Гейб только для того, чтобы что-то сказать.

– Иногда случаются и заторы, но сегодня же выходной. К тому же здесь понастроили достаточно развязок. Тебе не кажется, что скоро весь земной шар покроется одними автобанами и развязками? – Теперь, когда они заговорили о посторонних вещах, Алисия почувствовала себя лучше.

– Это как сказать и с какой стороны посмотреть. В одних местах дорог действительно очень много, но есть уголки, где о таких скоростных шоссе, как у нас, люди еще могут только мечтать.

– Знаешь, Роби тоже часто говорил, что лишь после того, как поколесил по свету, он в полной мере осознал, как много у нас того, что для многих других все еще непозволительная роскошь.

– Роб всегда смотрел на мир открытыми глазами.

– Служба в морской пехоте дала вам прекрасную возможность посмотреть на мир, да?

– Это точно. Едва ли я увидел бы то, что увидел, если бы не пошел в армию.

– А каким ты был до армии? – спросила она с неожиданным любопытством в голосе.

– Озлобленным тинейджером, бредущим по дороге в никуда. В последний день перед отправкой в армию я гонял на машине с парой своих приятелей. Остановились на автозаправке, и один из парней зашел внутрь. А когда он снова появился на улице, я понял, что он ограбил кассу. Еще никогда в своей жизни я не был так сильно напуган. И не только потому, что боялся, что мне придется отвечать за чужое преступление, но и потому, что вдруг понял, куда могла бы привести меня дорожка, по которой я катился. На следующий же день я пошел служить. Крыша над головой, трехразовое питание плюс еще и зарплата, подумал я тогда, это хорошее предложение. В сравнении с тем, где я тогда находился. Никаких перспектив! И никакого просвета ни в чем!

– Но ты пошел служить таким молодым! Не боялся, что тебя могут… убить? – ее голос слегка дрогнул на последнем слове.

– Нет, не боялся, – тихо обронил Гейб.

– Роби тоже никогда не думал о смерти. А если и думал, то не делился со мной своими мыслями на сей счет. Для него служба в морской пехоте стала самым значительным событием в жизни. И самым заманчивым приключением.

– Да, ему нравилось служить. А о смерти он, возможно, и не думал, когда поступал на службу. Такие мысли начинают посещать тебя позже, когда попадаешь в боевую обстановку.

– Он мог демобилизоваться в любой момент, но сам не захотел. Видно, слишком любил риск. Вы оба рисковые!

– Наверное. Но не только в этом дело.

– Роби решился вернуться на гражданку лишь тогда, когда понял, что позарез нужен нам здесь. Гораздо больше нужен, чем морской пехоте! – Алисия немного помолчала. – Но ты… Три года тому назад ты и думать не захотел, чтобы бросить службу… И вдруг все бросаешь и приезжаешь к нам. Почему?

Гейб ответил не сразу. Алисия ждала ответа с замиранием сердца.

– Сам не знаю почему, – ответил он просто.

– Не знаешь или не хочешь говорить? – разочарованно спросила она.

– Все слишком сложно! – бросил он и сосредоточился на дороге.

Алисия снова вздохнула и тоже замолчала. Не стоит больше испытывать судьбу, подумала она. На сегодня Гейб и так приоткрылся более чем… Придется теперь ждать следующего раза.

– На следующей развилке сворачиваем, – сказала она через какое-то время.

– Понято, – Гейб перестроился на другую полосу. – Все еще горишь желанием пострелять?