В этот момент раздался звонок в дверь. Мэйхью машинально посмотрел на часы и пробормотал, направляясь к двери:

— Для них еще рано.

— Нашел что-нибудь? — спросила я, заметив в руках у Дуайта бумаги.

— Да, — мрачно сказал он. — Просматривал старые инвентарные списки и… — Тут он замолчал, потому что Мэйхью ввел в комнату агентов Льюиса и Кларка.

Я снова поразилась тому, как похожи друг на друга все служители закона. Как и Дуайт, эти двое были мускулистые мужчины сантиметров сто восемьдесят ростом, как и он, носили джинсы и кожаные куртки.

— Майор Брайант, — поздоровался Кларк и кивнул мне, — судья. Я так и знал, что мы встретимся здесь.

— Есть новости о моем сыне? — спросил Дуайт.

— Мне очень жаль, майор. Знаете, как это бывает: много суеты, а на поверку ничего. Ложная тревога. А у вас что?

Дуайт протянул Льюису инвентарный список и показал в низ страницы.

— Согласно этому списку, коробка, содержащая пять патронов тридцать шестого калибра, хранится в сейфе в кабинете судьи Морроу.

— Пули? — потрясенно переспросил Мэйхью.

— Покажите нам сейф, — сказал Льюис.

Директор послушно открыл дальнюю дверь. Кабинет Питера Морроу был увеличенной копией моего, полки тоже были уставлены всевозможными юридическими справочниками.

Пока мы осматривались, Мэйхью отодвинул тома «Комментариев» Блэкстоуна, и стал виден небольшой стенной сейф.

— Дайте мне подумать. — Мэйхью подошел к огромному столу красного дерева, выдвинул боковой ящик, повернул, раздраженно поцокал языком и выдвинул соседний. На дне была написана комбинация цифр.

— Написано собственной рукой судьи Морроу, — пояснил он.

Агент Льюис поднял ящик, чтобы Кларку были видны цифры, которые нужно набирать. Он нажал на ручку, дверца сейфа плавно открылась, и он посветил внутрь фонариком.

— Пусто.

— Пусто? Этого не может быть! — воскликнул Мэйхью и протянул было руку.

— Не прикасайтесь, — резко сказал Кларк.

— Кольцо с печаткой Питера Морроу, — простонал Мэйхью. — Золотой медальон Элизабет. Траурная парюра Кэтрин…

— Что такое парюра? — спросил Кларк.

— Комплект ювелирных украшений. В данном случае ожерелье, браслет и серьги из оникса, с плетением из волос.

— Из волос? — нахмурился Кларк.

— Это были волосы ее дочери Элизабет. Людям приносит утешение носить волосы своих любимых.

— Насколько ценен этот комплект?

— Для Дома Морроу он бесценен. А на рынке? Наверное, тысячи две долларов. Невероятно красивое волосяное плетение.

— А другие вещи? Кольцо с печаткой, золотой медальон?

— Не больше шестисот долларов. Мы держали их в сейфе просто потому, что у нас пока нет условий для экспонирования драгоценностей.

— Это кольцо? — спросил Кларк и вынул из кармана маленькую красную коробочку. В ней лежало тяжелое золотое кольцо со вставной печаткой из оникса.

— Да! Боже мой, где вы его нашли?

— В сумочке Джонны Брайант, — сказал Льюис.

Без четверти десять мы ушли из Дома Морроу. Льюис и Кларк прозрачно намекнули, что нам лучше уйти, пока они будут изучать стол Джонны и компьютер.

Мистер Мэйхью слабо отрицал, что Джонна украла вещи из сейфа, но настаивал, что лишь они двое знали о комбинации цифр, записанной на дне ящика письменного стола.

— О ключах от кабинета он сказал мне то же самое, — сказал мне Дуайт, включая зажигание. — Он здесь работает всего-то лет восемь-десять, так что ему самому кто-то показывал.

— Может быть, она взяла их, чтобы продать, — подумала я вслух. — И набрать таким образом пять тысяч.

— Ни в коем случае. — Казалось, он рассердился на меня за одно только предположение. — Джонне бы и в голову не пришло украсть. Точка.

Я не стала спорить, но крамольные мысли никуда не делись. Нам обоим пришлось сажать за решетку слишком многих столпов общества, чтобы сказать с уверенностью, кто может, а кто не может нарушить закон.

— Стрелявший, должно быть, подложил это кольцо ей в сумочку, чтобы подумали, что воры поссорились, в случае если предсмертная записка не сработает, — сказал он, отъезжая. — Может быть, она поймала похитителя за руку и побоялась сказать. Может быть, потому ее и убили.

А может быть, она предложила убийце встретиться в безлюдном месте, чтобы продать ему то, что украла сама, подумала я, но промолчала. И не сказала, что это мог быть первый взнос в те пять тысяч, которые ей были так нужны.