Клиенты, готовые выплатить предварительный гонорар в 25 тысяч долларов, встречались редко. И хотя я ничего не знал об этом деле, оно начинало мне нравиться все больше и больше.

– Хорошо. Я перезвоню, когда что-либо узнаю.

– Ладно, до связи.

* * *

Лакосса я увидел далеко не сразу, какое-то количество воды все же утекло. Заполнив письмо-соглашение с тюремной конторой, я ждал, пока охранники найдут моего клиента и приведут его в комнату для допросов. Мы получили дело всего час назад, но Сиско уже успел собрать предварительную информацию: что-то поведали люди, что-то он узнал из сети.

– По этому убийству полиция еще вчера сделала официальное сообщение для прессы, а про арест пока ни слова. Жизель Деллинджер, тридцати шести лет, была найдена ночью в понедельник в своей квартире на Франклин-авеню, что западнее Ла-Брея. Ее обнаружили пожарные, которых вызвали из-за возникшего возгорания. Тело обгорело, но подозревают, что квартиру подожгли, пытаясь скрыть убийство и представить его как несчастный случай. Хотя вскрытие еще не закончили, есть признаки того, что ее задушили. Официально она проходит как бизнес-леди, однако на сайте «Таймс» опубликована короткая заметка, в которой, ссылаясь на источники из правоохранительных органов, ее называют проституткой.

– Превосходно. Тогда кто наш парень? Клиент?

– На самом деле в той статье говорится, что фараоны допрашивали какого-то делового партнера. Там не сказано, был ли это Лакосс, но сложи два плюс два…

– И получается сутенер.

– Я тоже пришел к такому выводу.

– Великолепно. Похоже, отличный парень.

– Взгляни на это оптимистично: Лорна говорит, у него водятся деньжата.

– Поверю, когда наличные окажутся у меня в кармане.

Вдруг я вспомнил свою дочь Хейли. Она сказала мне кое-что напоследок, перед тем как обрубить контакт: назвала моих клиентов отбросами общества, людьми-паразитами, среди которых одни взяточники, наркоманы и даже убийцы. Сейчас я бы не смог с ней поспорить.

В мой список в данный момент входил вооруженный преступник, который угонял автомобили у пожилых дам, насильник, растратчик денег из студенческого фонда и другие разного рода злодеи. А теперь, вероятно, добавится еще и обвиняемый в убийстве – и не просто в убийстве, а в убийстве в сфере продажного секса.

Мне начинало казаться, что я их заслуживал, а они заслуживали меня. И им, и мне чрезвычайно не везло, таким неудачникам никогда не улыбаются боги вины.

Моя дочь знала тех двух людей, которых убил мой клиент, Шон Галлаэр. Хейли и Кэти Паттерсон вместе учились. Мать Кэти состояла в родительском комитете класса. Хейли пришлось поменять школу. На нее вылилась тонна презрения, когда средства массовой информации сообщили, что Дж. Майкл Холлер-младший, кандидат на должность окружного прокурора Лос-Анджелеса, вызволил Галлаэра после последнего привода за «вождение в нетрезвом виде», воспользовавшись банальной формальностью.

Но суть состоит в том, что Галлаэр сел пьяным за руль, когда его выпустили на свободу благодаря моему так называемому адвокатскому мастерству. И не важно, что Законник Зигель старался заглушить мою совесть, затянув древнее «ты просто делал свою работу». В глубине души я знал, что Галлаэр был виновен. Виновен в глазах моей дочери и в моих глазах тоже.

– Мик, ты еще здесь?

Я вышел из мрачной задумчивости:

– Да. Знаешь, кто работает по делу?

– В официальном заявлении говорится, что расследованием руководит детектив Марк Уиттен из Западного офиса. Напарник не упоминается.

Уиттена я не знал и, насколько мог вспомнить, никогда не пересекался с ним по делу.

– Понятно. Что-нибудь еще?

– Пока все.

Информация Сиско приглушила мое воодушевление. Но от дела я пока отказываться не собирался. Угрызения совести в сторону. Чек есть чек. Мне нужны бабки, чтобы удержать на плаву компанию «Майкл Холлер и партнеры».

– Ладно, я с ним сейчас встречусь, а потом перезвоню.

Охранник отправил меня в одну из кабинок для встреч. Я встал и прошел внутрь.

На стуле по другую сторону стола, который пополам разделяла прозрачная перегородка высотой три фута, уже сидел Лакосс. Большинство моих клиентов из Центральной мужской тюрьмы сутулились и приобретали вальяжные, высокомерные замашки. Такая защитная мера. Если тебе вроде как по барабану, что ты заперт в здании с решетками вместе с двенадцатью сотнями преступников, тогда, возможно, тебя не тронут. С другой стороны, если показать страх, то хищники его заметят. И нападут.