Когда прибыли наши коллеги, мы условились с продавцом фруктов о знаке, которым он укажет им на Хоскинса, когда тот выйдет из дома, — ведь они его не знали в лицо. Фил и я вернулись в бюро.

Письмо, которое Хобарт получил от похитителей, было подвергнуто тщательному исследованию.

— Кроме отпечатков Хобарта, никаких других не обнаружено, — сообщил коллега. — На конверте есть еще отпечатки почтальона. Бумага дешевая, массового производства, какую можно купить в любом магазине. Итак, с этой стороны тоже ничего не получается. Пишущая машинка, конечно, имеет характерные дефекты, но для того мы должны сначала узнать, где она стоит.

Итак, опять ничего. Уже миновал полдень. Я позвонил Майку Уэстону в его отдел.

— Сообщение было передано точно, Джерри. Ребята даже шутили на этот счет.

— Жаль, что я не учел возможность ответа, иначе, конечно, попросил бы определить пеленг. Может быть, Майк сам это сделал? — поинтересовался я.

— Само собой разумеется, мы пытались, но это было безнадежно с самого начала. Нужно больше времени. Они благоразумно ограничились лишь тем, что передали несколько букв.

В столовой мы пообедали с большим опозданием. После этого доложили шефу о последних событиях.

В половине третьего поступило срочное сообщение, что задержан Тед Боуман. Однако когда мы примчались в участок, этот человек оказался не Боуманом. За это разочарование мы были вознаграждены сообщением по радиотелефону: служба опознания обнаружила в архиве карточку Хоскинса. Итак, консультант по экономике имел судимость. С мигалкой и сиреной мы вернулись в ФБР.

— Значит, мы имеем дело с мошенником? — проворчал мой друг, но это было довольное ворчание.

Архивная карточка рассказала мне, почему Хоскинс попал на заметку. Он занимался квартирным посредничеством в то время, когда каждый квадратный ярд жилой площади был на вес золота. Конечно, дело шло великолепно, и Хоскинс радостно подсчитывал растущие комиссионные. В деле был только один недостаток: когда его клиенты собирались переезжать в добытую при его посредничестве квартиру, то она оказывалась уже много лет занятой другими людьми, которые в обозримом будущем выезжать не собирались.

Я раздраженно отложил карточку: ждал я ссылок на соучастников, на аферы, притоны и тому подобное. Вместо этого оказалось, что он работал один, как чаще всего и бывает при таких обманах. С преступным миром, похоже, связи не имел, во всяком случае, ничего подобного отмечено не было. Зато стало известно, где Хоскинс отбывал наказание в течение восьми месяцев.

— В то же время там сидел Боуман, даже в том же блоке. Таким образом, они давно знакомы, — рассказал я Филу, положив трубку. Это дело не давало мне покоя.

— Поедем туда еще раз, — решил я.

Перед домом я увидел одного из сотрудников.

— Он еще там, — сказал он вполголоса, когда мы проходили мимо. Я едва заметно кивнул и поднялся с Филом в контору. Вновь увидев нас, Хоскинс был удивлен и обеспокоен, но возражать против нашего прихода не стал.

— Вы нас обманули, — сказал я.

— Я не думал, что вы так быстро обо всем догадаетесь. — Он не производил впечатление человека, только что пойманного на лжи. — Но, надеюсь, вы не вменяете мне в вину, что я скрыл свое знакомство с бывшим заключенным?

— Значит, вы вращаетесь все в том же кругу, — ехидно заметил я.

— Это было давно, мистер Коттон, и меня бы не осудили, если бы не ложные показания одного свидетеля.

Меня не радовала перспектива отвлекаться на давно прошедшие дела.

— Что хотел от вас Боуман?

Хоскинс пожал плечами.

— Чего еще он мог хотеть? Конечно, денег! Я сунул ему в руку десятку и спровадил его.

— Значит, Боуман побывал у вас после нашего ухода?

Хоскинс кивнул.

— Вы опять лжете, — упрекнул я его. — После нашего ухода у вас больше не было посетителей!

Обвинение во лжи, казалось, его не заботило.

— Это означает, что вы за мной следили. Может скажете, наконец, почему вы мной так интересуетесь?

— Вы знаете Боумана, а мы его ищем. Он вам не говорил, где скрывается?

— Он мне только сказал, что ему нужны деньги. Это он мне в самом деле говорил, хотя и по телефону. Он действительно здесь не был. Но звонил мне еще раз, после вашего ухода. Я дал ему понять, что в нынешних обстоятельствах ничего не могу для него сделать. Я честный человек!

— Небольшая ложь, вроде недавно здесь прозвучавшей, видимо, не считается? — заметил я. — А как же с вашим визитом к Хобарту?

— Я сделал ему выгодное финансовое предложение, но он не захотел иметь со мной дела. По-видимому, ожидает поддержки от правительства. Но все это, однако, к делу не относится.

— Как вы узнали, над какими проектами работает фирма Хобарта?

— Вы забываете, что я консультант по экономике, — заносчиво бросил он. — И слышу о многом.

— Но я могу точно узнать ваши источники, мистер Хоскинс. После ваших собственных слов у вас нет никакой причины скрывать от нас правду. Ведь тот аргумент, что вы стыдитесь своего прошлого, для нас неприемлем.