Дом сказал:

– Не разрушайте мое представление о вас, как о крутом парне, мистер К.

Чавес сказал:

– Эй, Гэвин. Ты ведь тоже поедешь, да?

Бири посмотрел на Хендли, словно ребенок на маму, упрашивая ее пойти поиграть к другу.

Хендли вздохнул.

– Я полагаю, после того, как вы провернули одно дело в Гонконге, вы возомнили себя человеком-загадкой международного масштаба, Гэв?*

* Намек на 'Остина Пауэрса, человека-загадку международного масштаба' - пародию на Джеймса Бонда

Бири пожал плечами, но Чавес встал на его защиту.

– Он вытащил нас из реальной задницы, Джерри. Мне тяжело это говорить, но мы, наверное, не справились бы без него.

– Хорошо, - сказал Хендли.
– Можете отправиться туда в качестве поддержки.
– Затем он переключился на Кларка.
– Естественно, вы отправляетесь туда без оружия.

– Да, - ответил Кларк.
– Мы должны всеми силами избегать любого внимания со стороны властей. Прикрытие - журналисты. Если прикрытие будет что надо, все будет просто замечательно.

Хендли возразил:

– Хорошие документы пригодятся вам в случае попадания в полицию, но никак не помогут вам при захвате «Семью Сильными».

Джон Кларк согласился.

– Совершенно верно. Мы будем очень аккуратны и не попадемся Резаному и его банде.

Джерри добавил:

– Джон, мне не надо тебе напоминать, что Киев просто кишит разными темными личностями. Официальными и неофициальными.

Кларк посмотрел на остальных членов группы:

– Я заявляю вам официально и четко, что мы сделаем все возможное, чтобы сохранить нашу деятельность в тайне от всех, официальных и неофициальных.
– Он улыбнулся.
– Но уже не для протокола: у меня есть целая банда знакомых темных личностей.

ГЛАВА 18

Президент США и его сопровождающие прибыли в реанимационное отделение Университетской больницы им. Джорджа Вашингтона незадолго до 22.00. Пресса окружали главный вход, но не оцепленный подъезд приемного отделения на 22-й улице. Президент прибыл на зеленом 'Шеви Субурбан' среди нескольких подставных машин, и направился прямо к двери, блюдя максимальную скромность.

История с радиационным заражением Белого дома гуляла по всем новостям. История с полонием пока держалась в тайне, новости сообщали лишь о том, что Головко был, по странному совпадению, отравлен как раз в момент посещения Белого дома. О том, что 'яд' был радиоактивным веществом, не сообщалось. Однако разум взял верх. Можно было или пытаться изо всех сил скрыть эту историю, которая все равно выйдет наружу, или раскрыть ее по собственной воле. Было решено немедленно опубликовать все, сохраняя в тайне лишь некоторые детали о состоянии Головко. Ради него же.

У Сергея не осталось близких родственников. В комнате ожидания Райана представили его сопровождающим: публицисту, координатору и британскому сотруднику безопасности.

Джек осмотрелся, ища кого-то еще, но никого больше не было. Несмотря на долгую жизнь Головко в Советском Союзе и России, большая часть его собственного народа, похоже, отвернулась от него, или вовсе его забыла.

Посовещавшись с врачами о запрете посещений Головко и его состоянии, Райан и охранники из Секретной службы направились по коридору к палате Сергея. Старшая телохранитель Джека осталась при своем, имея свое мнение относительно сегодняшнего вечера, но она не стала снова высказывать их. Андреа Прайс О'Дэй знала, когда на 'Мечника' следует надавить, а когда нужно оставить его. Хотя она предпочла бы находиться в палате вместе с Райаном и Головко, она понимала, что Райан не разрешит этого. Поэтому она первой вошла в палату вместе с еще двумя сотрудниками, быстро и бесшумно проверила небольшое помещение с лежащим на кровати словно труп Головко, а затем отступила в коридор. Она могла следить за президентом через окно палаты, но не могла находиться в ней.

Джек вошел в палату один и поразился, насколько маленькая палата была заполнена медицинским оборудованием. Лежащий среди всех этих машин Сергей выглядел маленьким и бледным. Он был подключен к аппарату искусственного дыхания, а руки утыканы капельницами. Голову поддерживала большая подушка - врачи сказали Райну, что мышцы шеи Головко ослабели настолько, что он не мог поднять голову.

Его глаза запали, а вокруг них были большие серые круги. Волос на голове было заметно меньше, чем вчера. Райан заметил выпавшие полосы на подушке. Стоявший позади кровати аппарат ЭКГ периодически издавал писк и выводил на экран сердечный ритм.

Джек подумал, что Сергей спал, но его глаза слабо задвигались, а затем открылись. Мгновение он сосредотачивался, а затем посмотрел на Райана. Джек заметил, что Сергей слабо улыбнулся, но всего на долю секунды. Затем лицо Головко потемнело, словно его утомило это усилие.

– Как вы, Сергей Николаевич?

– Лучше, Иван Эмметович.
– Его голос дрожал, но все же был сильнее, чем Райан ожидал, учитывая его ужасное состояния. Он слабо улыбнулся и сказал по-русски: - Na miru i smert' krasna.

Джек не практиковался в русском языке уже давно. Он попытался вникнуть в смысл. Он пришел к варианту 'в компании даже смерть не так тяжела' и понял, что не знает, что сказать.

– Должно быть, я поставил вас в неловкое положение. Izvinitie, - брови Сергея нахмурились. Он медленно понял, что опять перешел на русский. Он перевел сам для себя.
– Извините.

Джек взял один из стульев, поднес его к кровати и сел.

– Это я сожалею, что с вами такое случилось. Ничто другое сейчас не имеет значения.