Злость снова овладела Максимом, готовым на месте и без лишних слов проткнуть жестокого хозяина насквозь. На Земле уже давно не было рабства и как человек, привыкший к цивилизованному (более или менее) диалогу, устройству общества, в конце концов, к жизни, он не мог понять реалий Гирида и уж тем более принять их.

Алекс, прочувствовав состояние друга, оттолкнул того подальше от хозяина дома в темноту улицы и встал между ними, всем своим видом показывая Максиму, чтобы тот не лез туда, куда не просят и в то, в чем он не разбирается.

Отвесив по болезненной затрещине каждому из рабов и накричав на них, он вновь повернулся к Алексу. Макс мельком уловил молящий о помощи взгляд молодой осунувшейся девушки с впавшими щеками, но до сих пор не сдавшимися, чистыми глазами и теплящимся внутри огоньком надежды. Маг спирали замер на мгновение, а затем понял, что юная рабыня скрылась в логове бездушного животного.

– Могу я чем-то еще вам помочь, достопочтенный?
– страх в голосе пропал, а его место заняла ярость от того, что ему указывают, как обращаться с его же рабами.

– Где я могу купить ящеров?
– не обратил на интонацию собеседника никакого внимания Паладин.

– В конце улицы городские конюшни. Уже закрыты, но там всегда дежурит сторож. Спросите у него.
– Хозяин недовольно поднял правую бровь, как будто говоря: "ну что, будут ко мне еще вопросы?".

– Не смею больше задерживать.

Паладин развернулся и сильно ухватил максима за руку железной перчаткой, уводя того прочь от дома рабовладельца. Шли молча. Пейзаж не менялся: все те же дома, покоящиеся под снежными глыбами и тихо тянущиеся вдоль заваленной улицы.

Алекс шел впереди, укутавшись с головой в теплый плащ. Мороз стал сильнее и Макс поежился от холода. Перед глазами все еще стояла недавняя картина, никак не желавшая униматься и укладываться в голове. Снежинки падали на плечи мертвым грузом, ноги вязли, словно на них нацепили пудовые гири. Макс поднял лицо к небу и почувствовал, как холодные струйки воды скатываются по лбу, а затем по щеке и теряются где-то под воротником рубашки.

– Чтобы больше не думал о таком, - прервал череду мыслей голос паладина.

Тот все еще шагал впереди и даже не думал оборачиваться.

– Не знаю, откуда ты, но это реальность. Эльб - королевство с рабовладельческим строем, существует не одно столетие, и законы тут созданы в пользу таких, как он. Пусть даже он убьет того раба сам - надзор спустит это ему с рук, лишь штраф возьмут. Убей ты свободного "человека", - последнее слово Алекс буквально выплюнул, - пускай и в котором меньше человеческого, чем в тех рабах - тебя бы вздернули на первом суку или четвертовали бы. И никому бы не были интересны твои благие намерения. А благими намерениями, дорога в Бездну вымощена.

– И что теперь? Просто смотреть и забиться от бессилия в угол?
– Максим все еще не желал верить в сказанное паладином.

– Именно.
– Остановившись, Алекс взглянул магу спирали в глаза.
– Или менять устои сверху, официально, но никак не на улицах, верша кровавое правосудие над прогнившими насквозь людьми и освобождая их рабов. Этим ничего не добьешься.

– Стать королем?
– усмехнулся Максим.
– Не в этой жизни, наверное.

– Не торопись и с этой расставаться, а там уже поглядишь. Всевышний порой любит подбрасывать нам трудностей.

Пускай это и прозвучало как шутка, направленная на то, чтобы разрядить напряжение, возникшее темной холодной ночью между молодыми людьми, Максим, посмеявшись вместе с Алексом, отложил этот разговор в памяти на дальнюю полочку, к тем делам, к которым сам себе обещал вернуться. Рано или поздно.

Тем вечером друзья больше не поднимали темы, связанные с направлением политики государства по отношению к своим и чужим гражданам, а просто наслаждались красивым небом, с которого пропали серые снеговые тучи, обнажив ярки, манящие звезды.

– Тебе не кажутся странным провалы в памяти Максима? Иначе как объяснить то, что он не знает истин, которым рассказывают простым детям.
– Завел разговор Лан, пытаясь добраться по заваленной снегом улице до банка.
– Не с Хат же он свалился?

– Какая разница?
– безразлично провел плечами слорг.
– Главное - он уже дважды спас мою шкуру. Твою, кстати, тоже. И относится ко мне, как к равному. Что в принципе не свойственно для людей.

Кладий, сидящий на плече Варта, усиленно закивал головой.