Шрифт:
На северной окраине Петербурга существовала деревня Горожанка, со временем превратившаяся в Гражданку. Через нее в направлении Мурина вела Гражданская дорога, переименованная в 1962 году в Гражданский проспект. К гражданам и гражданству (помните у Юрия Шевчука: «Шла гражданка по большой Гражданке, Симпатична, как река Фонтанка»?) это название отношения не имеет.
Конная Лахта (куда, кстати, из Ольгина ведет Коннолахтинский проспект) делится на Первую, Вторую и Третью, а при Первой есть улочка с курьезным именем Второй проезд Первой Конной Лахты. Когда-то проезда было четыре, но сейчас остался один. Кстати, если у кого-то Первая Конная Лахта ассоциируется с Первой Конной армией С.М. Буденного, то этот кто-то неправ. Лошади тут вообще ни при чем: «кондилахти» по-фински значит «медвежий залив».
Особняком стоит Мартыновская улица, названная в 1990 году в память о деревне Мартыновке. Деревня была не в том месте, где сейчас улица, а несколькими километрами восточнее, в районе пересечения Репищевой и Новосельковской улиц. Там проходила своя Мартыновская улица, но ее еще в 1940 году переименовали в Эстонскую. Точно так же Клочков переулок у станции метро «Проспект Большевиков» наименован в 1993 году в память о стоявшей на берегу Невы немецкой колонии с колоритным названием Клочки.
А вот появившийся в 2012-м переулок Рублевики действительно расположен на месте одноименной деревни и к тому же рядом с бывшей железнодорожной станцией «Рублевики». Теперь она называется «Полюстрово», но это неточно – селение Полюстрово находилось западнее Пискаревского проспекта. И хотя переулок проходит рядом с хранилищем Госбанка, имя деревни с деньгами ничего общего не имело – она возникла на нарезанных («нарубленных») земельных участках.
Это человек, а не герой
Раньше небольшие улицы часто называли по именам или фамилиям землевладельцев и домовладельцев. Особенно если дом был заметным, угловым или просто это – первый поселенец. Вот поселился в 1912 году в Пискаревке профессор Повивальногинекологического института (ныне – Институт акушерства и гинекологии имени Отта) Андрей Иванович Замшин. Уважаемый человек, все в округе его знали. «Где живешь?» – «Да около Замшина». Так и возникла Замшина улица.
Надо иметь в виду – имена таких улиц пишутся и произносятся не так, как названия улиц «в честь». Здесь используется не родительный падеж (улица Некрасова), а старая русская форма краткого притяжательного прилагательного. Замшина улица, а не улица Замшина, Апраксин переулок, а не переулок Апраксина. Они и склоняются по-другому – про ЗамшинУ улицу, на ЗамшинОЙ улице. Как сказала одному из авторов сотрудница из Геодезической службы, когда мы обсуждали в 1998 году формулировки топонимов для Реестра названий городской среды: «Это человек, а не герой». Гениальная формулировка!
Замшина улица
Это тем более важно, поскольку иные подобные названия происходят вообще не от фамилий. Карташихину улицу в Гавани никак нельзя именовать улицей Карташихина, ибо человека по фамилии Карташихин вообще не было! Была Ирина Михайловна Карташева по прозвищу Карташиха, и от этого уличного прозвища и пошло название улицы.
В принципе, примеров того, как фамилия мужа становится прозвищем его жены, немало. В начале 1990-х годов один из авторов этой книги купил домик в деревне Калинино Островского района Псковской области. Там ему довелось познакомиться с несколькими колоритными персонами когда-то большой, а в ту пору совершенно умирающей деревни. Среди них была КатушИха. Так звали жену Николая Катушкина. Самое интересное, что его настоящей фамилии никто не помнил, кажется, он был Орловым. Практически с детских лет он слыл Катушкиным, поскольку из игрушек в избе были только катушки от ниток. В них маленький Коля и играл, отчего и получил прозвище Катушкин, напрочь вытеснившее его настоящую фамилию. Но вернемся в Петербург.
Имя Ольгиной улицы на Крестовском острове ведется от имени Ольга, а не от фамилии Ольгин; трех Калинкиных мостов и Калинкина переулка – от Калинкиной деревни, а это переделка финского названия Кальюла, произведенного от имени ее жителя Калью (почти так же звали героя эстонского эпоса Калева); Репищевой улицы в Коломягах – и вовсе от слова «репище», то есть поле, засеянное репой. Упоминавшийся выше Клочков переулок назван по немецкой колонии Клочки, Агатов переулок – по фирме «Агат»… О Рюхиной улице на том же Крестовском и о Большой, Малой и Глухой Зелениных на Петроградской стороне мы расскажем отдельно.
Но вернемся же к домовладельцам. «Фамильным» названиям вообще не везло – если в округе людей с такой фамилией не оставалось, улицу могли и переименовать, в XIX веке такие примеры известны. В советское же время подобные названия и вовсе объявили устаревшими. Специально их не уничтожали, но под разного рода кампании по переименованию они попадали одними из первых. Когда в 1980 году решили назвать в память героя Великой Отечественной войны снайпера Алии Молдагуловой Конторскую улицу на Охте (там стоял детский дом, где она воспитывалась, сама же улица известна еще с 1775 года и получила свое имя по находившейся на ней Конторе Охтинского правления), то Музей истории города ее отстоял, зато в жертву была принесена соседняя Гурдина улица. Дескать, кто такой Гурдин? Человек, не герой.