Поэты «Искры». Том 2
вернуться

Минаев Дмитрий Дмитриевич
Шрифт:

257. ПУШКИНУ, ПОСЛЕ ВТОРИЧНОЙ ЕГО СМЕРТИ

Гоним карающим Зевесом, Двойную смерть он испытал: Явился Писарев Дантесом И вновь поэта расстрелял. 1865

258. Н. ЩЕРБИНЕ, ИЗДАВШЕМУ СБОРНИК «ПЧЕЛА»

Поэт! к единственной я склонен похвале: «Пчела» Булгарина сродни твоей «Пчеле». 1865

259. «В ресторане ел суп сидя я…»

В ресторане ел суп сидя я, Суп был сладок, как субсидия, О которой сплю и думаю, Соблазняем круглой суммою. 1865 (?)

260–261. ЗАМЕТКИ

(ПОДРАЖАНИЕ МОСКОВСКОМУ ПОЭТУ)

1. «На нашей почве урожайной…»

«На нашей почве урожайной Растит и тупость семена…» — Так молвил в злобе чрезвычайной Поэт, воспрянувший от сна. Вы правы, злобою алея: В одни и те же времена Взросли — ведь нет насмешки злее — Таланта Пушкина лилея И вашей музы белена.

2. «Проснулась в нем страстей игра…»

Проснулась в нем страстей игра, За то, что мысль не сходит к барду, И вместо прежнего пера Схватился он за алебарду. Напрасно, будочника вид Приняв, он ею машет гордо, Но на Парнасе Держиморда Уж никого не устрашит. 1866

262. У ВХОДА В ПРЕССУ

«Кто там?» — «Я истина». — «Назад! В вас наша пресса не нуждается». — «Я честность!» — «Вон!» — «Я разум!» — «Брат, Иди ты прочь: вход запрещается». — «Ты кто такая?» — «Пропусти Без разговоров. Я — субсидия!..» — «А, вы у нас в большой чести: Вас пропущу во всяком виде я!» <1867>

263. БЕЗЫМЁННОМУ ЖУРНАЛИСТУ

Сразить могу тебя без всякого усилья, Журнальный паразит: Скажу, кто ты и как твоя фамилья, И ты — убит. <1868>

264. «У тебя, бедняк, в кармане…»

У тебя, бедняк, в кармане Грош в почете — и в большом, А в затейливом романе Миллионы нипочем. Холод терпим мы, славяне, В доме месяц не один. А в причудливом романе Топят деньгами камин. От Невы и до Кубани Идиотов жалок век, «Идиот» же в том романе Самый умный человек. 1868

265. «Каков талант? И где ж его…»

Каков талант? И где ж его Поймет простой народ? Он сам напишет «Лешего» И сам его споет… Слез много нами вылито, Что он в певцы пошел… Иван Сергеич! Вы ль это? Вас Леший обошел. 1868

266. ОПРОВЕРЖЕНИЕ

Чтоб утонуть в реке, в нем сердце слишком робко, К тому же, господа, в воде не тонет пробка. <1870>

267. КЛЕВЕТА

Не верьте клевете, что мы стоим на месте, Хоть злые языки про это и звонят… Нет, нет, мы не стоим недвижно, но все вместе И дружно подвигаемся… назад. <1870>

268. «Нельзя довериться надежде…»

Нельзя довериться надежде, Она ужасно часто лжет: Он подавал надежды прежде, Теперь доносы подает. <1870>

269. «Я не гожусь, конечно, в судьи…»

Я не гожусь, конечно, в судьи, Но не смущен твоим вопросом. Пусть Тамберлик берет do грудью, А ты, мой друг, берешь do — носом. <1870>

270. ЖУРНАЛУ «НИВА»

Пусть твой зоил тебя не признает, Мы верим в твой успех блистательный и скорый: Лишь «нива» та дает хороший плод, Навоза не жалеют для которой. 1870

271. ПРОТЕСТ

Я Марса одного недавно назвал Марсом… Ну, кажется, скромней не может быть печать, Но Марс обиделся и просто лютым барсом Хотел меня на части разорвать. Ведь после этого житья нет в божьем мире, Ведь после этого, отбросив всякий фарс, Нельзя хулить «картофеля в мундире», Чтоб не обиделся иной мундирный Марс. <1871>

272. ИСТОРИЯ ОДНОГО РОМАНИСТА

Коротенькие мысли, коротенькие строчки, Клубничные намеки от точки и до точки, Широкие замашки и взгляд мещански узкий, Язык преобладающий — не русский, а французский; Легко всё очень пишется и без труда читается, И из голов читателей тотчас же испаряется. <1871>