— Думаю, под каждую секту нужно разработать свой план. Уверен, специализируются они в разных областях.

— Да, — подтвердила я. — Одна поклоняется природе, другая проповедует аскетизм и изоляцию, а третья — познание себя через плотские удовольствия.

— М-м-м?.. — заинтересовался Раш, а я возвела очи горе.

— У последней очень интересная философия!

— Ничего, у тебя будет шанс с ней ознакомиться, — криво усмехнулась я. — Но с сектой, проповедующей единение, могут быть проблемы.

— Какие? — напрягся Раш.

— Она находится не в Лукане, а в крупнейшем торговом городе нашей страны.

— Как мы можем узнать, действительно ли она там есть?

— У меня в том городе есть одна знакомая.

— Что за знакомая?

— Какая разница? — меня пронзила вспышка ревности.

Раш чуть прищурился.

— Хорошо… — протянул Сонха. — Но есть еще что-то, что тебя беспокоит, и ты мне об этом не сказала.

— Раньше я не была уверена, но последнее место прорыва, которое мы посетили, полностью подтвердило мои догадки. Это одно из ранних жертвоприношений, и сектанты плохо замели магические следы. Они едва заметны, но если знаешь, где и что искать… В общем, все ритуалы, вызывающие спонтанные прорывы, проводились с помощью магического минерала. Крибон добывается далеко на севере, в горах, и под конвоем перевозится в государственные хранилища. Из-за особых магических свойств порталом его не переправить. А уже по нужным точкам он доставляется хорошо охраняемыми караванами. И раздобыть его очень непросто.

Раш присвистнул:

— Как же они смогли его достать?

— Лутак считает, что у сектантов есть влиятельный покровитель, которому это все выгодно. Очень, очень богатый и влиятельный покровитель, с хорошими друзьями.

Напарник нахмурился и сжал кулаки.

— То есть ты поделилась сведениями с этим химическим червем, но не со мной?

— Раш, не ревнуй. Мы тогда с тобой поссорились, и я была на тебя зла.

— Но могла рассказать позднее, — расслабился напарник и добавил: — Больше никогда так не делай.

И было в его голосе что-то такое, из-за чего я сразу согласно кивнула и сменила тему:

— Стойт ли нам идти в Дозор?

— И что ты им расскажешь? Исключительно свои подозрения?

— Но ведь есть доказательства и места преступлений.

— А еще есть влиятельный господин, и мы не знаем, кто он и что у него за друзья.

Вдруг он повлияет не только на секту, но и на ведомства, вставляя палки в колеса и тормозя расследование? Или, зная конфиденциальную информацию, станет лучше заметать следы? Нет, нужны надежные доказательства. Тем более никто не знает, что мы в курсе. Так что у нас в некоторой степени развязаны руки и имеются свои преимущества.

— И что ты предлагаешь?

— Проверить все секты одну за другой — они и выведут нас на покровителя.

— Или отследить поступление крибона.

— Это сложнее. Поэтому начнем с сект.

— Хорошо. Когда приступаем?

— Завтра!

Никеа Лавейская

Стук в дверь отвлек от сборов на работу. Я оправила на бедрах свое серебристое платье, погладила по шерстке Мыша, который с самого нашего пробуждения сидел у меня на плече, цепляясь маленькими коготочками за вышивку, и пошла открывать.

Возникла мысль, что за мной зашел сосед — господин Седжвик. Наверное, он сегодня спешит и хочет пораньше вытащить меня из дому, чтобы сопроводить на работу.

Но, открыв дверь, увидела за ней Сайлара, который стоял, подпирая массивным плечом косяк.

Я тут же ощутила, как мои губы невольно расползаются в счастливой улыбке. Вчера, после такого богатого на разговоры ужина, Ош проводил меня домой, а потом, пожелав спокойной ночи, сразу ушел. С одной стороны, я радовалась, что он не спешит и не настаивает на более близких отношениях. С другой — волновалась: а вдруг он меня не так уж и сильно хочет?

Я бегло оглядела любимого. Сегодня на нем был черный костюм из тонкой шерсти с приталенным пиджаком, а на груди белоснежными волнами красиво лежали воланы жабо. Брюки, заправленные в высокие сапоги, облегали сильные бедра.

Севар стоял спиной к солнцу, и утренние лучи словно оплетали его макушку, создавая иллюзию нимба над головой. Хотя этот мужчина уж точно не походил на эфемерных добрейших созданий верхнего мира. Весь его внешний вид — черные, блестящие, распущенные волосы до плеч; темная даже после бритья кожа на щеках и подбородке; колдовские зеленые глаза — кричал о том, что он скорее прижился бы в нижнем мире — суровом и жестоком.

Сложив руки на груди, Ош не менее пристально рассматривал меня, растянув пухлые чувственные губы в кривую, но довольную ухмылку.

— Так это и есть твой питомец? — поинтересовался он, кивнув в сторону Мыша на моем плече, отчего черные пряди волос закрыли часть его лица.

Мышонок замер, и я почувствовала, как он дрожит от страха.

— Да, это мой Мыш! Прошу любить и жаловать, — волнуясь, ответила я.

— Можно? — спросил Ош, протягивая руку к моему плечу с явным намерением погладить грызуна.