Княгиня (заливаетъ чай).

Ахъ, какъ вы навоняли этимъ табакомъ. Сколько разъ вамъ говорить, курить въ саду, на крыльц.

Иванъ Ильичъ (махаетъ руками).

Точно, какъ воняетъ дурно. Теченіе втра, Княгиня, я и то въ саду курилъ. [5] Ужъ такъ я обрадовался, даже совсмъ потерялся, – потому что люблю вашъ домъ какъ истинно родной. Вотъ Владиміръ такъ не очень радуются съ Натальей. (Понижая голосъ.) Онъ мн говорилъ, Княгиня-матушка, что не на радость детъ Анатолій Осипычъ-то, что Князя здоровье плохое, что помстить негд. Чуетъ, матушка, чье кошка мясо съла. Какъ Князь то Анатолій Осипычъ, какъ умный человкъ, войдутъ въ агрономію въ настоящую, такъ откроются дла разныя. – Ужъ пора бы Владиміръ Петровичу честь знать за вс благодянія, – нажилъ себ состояніе; а то вдь до сей поры, извините, Княгиня, не вы госпожа въ дом, а онъ: сосди говорятъ, да и мужички говорятъ, что не Князь, не Княгиня господа, а Володька съ Натальей. – Вчера мн говорили [6] Зайцовы: поврьте, говорятъ, Иванъ Ильичъ, мы княгиню любимъ и уважаемъ, и нельзя такого ангела не любить, но правду вамъ скажу, Наталья госпожа въ дом.

Княгиня.

Берите свою чашку и не сплетничайте, – пожалуйста, вы знаете, что я [7] отвращеніе имю къ сплетнямъ.

Иванъ Ильичъ.

[8] Надолго погода установилась. Помните, еще Князь надо мной смялись, что я все пророчествовалъ. Какъ у Брюса сказано, что Льва и Козерога знакъ ежели въ какомъ году сходятся – лто ведреное будетъ, такъ оно и есть по моимъ словамъ. [9]

Княгиня.

Вы помшаетесь когда нибудь на Брюсовомъ Календар. Вы мужа видли?

Иванъ Ильичъ.

Подходилъ къ двери, Княгиня, у него Наталья была, – ее позвали Князь гребешокъ почистить. – Они дурно почивали ночь, кажется.

Княгиня.

Что жъ вы не вошли? разв онъ занятъ былъ?

Иванъ Ильичъ.

Такъ не вошелъ, побезпокоить не смлъ. – Какъ эти крендельки нынче Захаръ хорошо длать сталъ. – Они тамъ говорили что-то про Анатолій Осипыча. Натальинъ голосъ я слышалъ.

Княгиня.

Что жъ они говорили?

Иванъ Ильичъ.

Наталья что-то тараторила, недовольна очень пріздомъ Анатолій Осипыча, да я не разслышалъ, – про депансы <его> что-то говорили, да я не помню.

Княгиня.

Ничего не умете разсказать, только всегда слова какіе-то необыкновенные выдумываете. – А Волиньку видли?

Иванъ Ильичъ.

Видлъ, Княгиня, онъ въ саду лежитъ у оранжереи, сочиненья все читаетъ.

Княгиня (звонитъ; входитъ слуга.)

Сходи въ садъ, зови Валерьянъ Осипыча къ чаю, – скажи, Княгиня приказали доложить, что вамъ хочется, чтобъ опять Князь гнвался, что васъ къ чаю нтъ. (Слуга уходитъ.) Ахъ, мой Богъ, какъ это Волинька странный какой! Я вамъ скажу, Иванъ Ильичъ, что много онъ мн слезъ стоитъ.

Иванъ Ильичъ.

Все вижу, Княгиня, и понимаю ваши чувства, и сердце кровью обливается, глядя на ваши муки. Вдь онъ сердца доброты единственной и ума тоже необыкновеннаго, можно сказать, одно – характеръ, что не хочетъ служить и папеньку этимъ огорчаетъ, а ужъ какъ онъ васъ любитъ и жалетъ. Онъ все понимаетъ. Мы съ нимъ часто разговоримся, такъ онъ даже до слезъ. Не могу я служить, не могу я ничего, и маменьку свою я ужасно жалю, все мн это противно, говоритъ, потому что я…

Княгиня.

Одно ужъ, что я часто думаю, это надо… да вамъ нельзя разсказывать, вы сейчасъ и мужу и ему разболтаете!

Иванъ Ильичъ (оскорбленно).

Ахъ, матушка-Княгиня, вотъ ужъ это грхъ вамъ меня обижать, чтобъ я да чьи нибудь секреты выдавалъ, вдь это подлецы только длаютъ. Какъ вы то обо мн понимаете?

Княгиня.

Ну смотрите – не болтать, вы знаете, что я ненавижу сплетни. А я вамъ скажу, потому что онъ съ вами откровененъ, вы у него узнайте и скажите мн. Я его хочу женить на Олиньк Житовой. И мн кажется, онъ къ ней не равнодушенъ. Она бы <исправила> измнила совсмъ его характеръ. Вліянье женщины главное для мущины. Вы наведите его на этотъ разговоръ, да и разскажите мн, какъ онъ, а то я, его мать, не пойму никакъ; то какъ будто влюбленъ, а то…

Иванъ Ильичъ (который слушаетъ съ усиленнымъ вниманіемь).

Вотъ это вамъ, матушка Княгиня, отъ Бога мысль. Благое дло. И непремнно женить надо. У Житовыхъ имнье славное, а ужъ влюбленъ онъ, – онъ со мной откровененъ, – такъ что и – просто амуры. Это только его наставить, такъ, и лучше не надо. У Житовыхъ же всего одна дочь, a имнье, кром здшняго, 800 душъ въ Саратовской, золотое дно имнье то, говорятъ.

Впервые Толстой упоминает о какой-то задуманной им комедии в записи Дневника от 13—19 февраля 1856 г., относящейся ко времени его пребывания в Петербурге, где он прожил с конца ноября 1855 до начала мая следующего года. В это время он, как известно, особенно сблизился с кружком «Современника», к которому примкнули многие современные русские писатели. В этом кружке, на ряду с интересами литературными, очень живы были также и интересы театральные; недаром один из наиболее выдающихся членов этого кружка – Тургенев именно в эту эпоху усиленно работал для сцены и создал целый ряд комедий: «Нахлебник», «Месяц в деревне», «Где тонко, там и рвется» и др.; к этому же кружку примкнул и Островский, находившийся в это время в расцвете своих творческих сил и с 1856 г. ставший постоянным сотрудником «Современника».