Шрифт:
Виктор вспомнил строки из немецкого доклада о белой субстанции, и ему стало страшно, а белые упругие струи, словно змеи, сползали по стенам на землю, накапливаясь внизу башни для броска. Грунт под ногами мелко задрожал, голову ожгло невыносимой болью, Виктор едва сдерживал стон.
– Тимур! – первым пришел в себя Петрович, переборов болевой удар, он не спускал глаз с белого тумана. – Сможешь выехать на ту дорогу? Найдешь?
– От башни до дороги, как помню, примерно двадцать пять километров, но тогда была хорошая погода…
– По машинам! – приказал бывший боцман. – У нас нет выбора, против винтовок мы не выстоим, а погода пока за нас! Берем только спальные мешки, примуса, продукты и воду!
На сборы ушло несколько минут.
Из бесформенной белой массы вслед уезжающим машинам медленно потянулись щупальца, достигли незримой границы и остановились, бесшумно забурлив небольшими воронками…
Глава 4
Координатору Восточной зоны.
Крайне срочно!
Для служебного пользования.
…в 12.14 аппаратура Центра контроля зафиксировала активность узла «Башня» в секторе 32-а. Мощность потока 3.53 ед., продолжительность 88.10 сек. Характеристики потока позволяют предположить работу узла в режиме «прием». В район выслана группа наблюдателей.
Справка. Последнее инструментально подтвержденное «включение» узла «Башня» зафиксировано 18.06.1942г.
Начальник Центра контроля
по Восточной зоне Ростовцев Н.
Машины двигались со скоростью пяти километров в час в совершенной темноте. Свет фар терялся почти сразу же за бампером. Виктор вытащил компас, но он вертелся словно юла, какая-то сила спутала все стороны горизонта, но электрические системы машины работали. Песчаные частички хлестко стегали по стеклу машины, двигатель стал перегреваться, но еще тянул. Вскоре пыль наполнила и кабину, забила глаза и нос, Тимур замотал лицо, куском ткани, оставив открытыми только глаза, и продолжал вести машину. Виктор последовал его примеру, и стало немного легче. Так прошел час, мотор начал захлебываться, и пришлось сделать на десять минут остановку. Виктор с тоской подумал, что если машина выйдет из строя, то это будет конец; если даже они уцелеют в этом аду, то оставшись без транспорта, не смогут уйти от преследователей. Сколько времени продолжалась такая езда, он не знал, обжигающая головная боль отступила; на него навалилась усталость, и он впал в приятную дрему, тем неожиданней стало пробуждение: ослепительно яркий луч солнца ворвался в запыленную кабину, ударил по воспалённым глазам. Машина вывалилась из темноты и от неожиданности Тимур остановился. Виктор оглянулся назад, и его поразила сюрреалистическая картина: позади мелкой рябью бурлила угольно-черная стена высотой в несколько сотен метров. Стена искрилась многочисленными трещинами фиолетовых разрядов, стекавших по ней, и все это происходило в полной тишине, не было ни малейшего колебания воздуха. Он взглянул на часы – они показывали около шестнадцати часов местного времени. Из черной стены медленно высунулся нос автомобиля с зажженными фарами. Потом показалось ветровое стекло и рядом, едва не врезавшись в них, остановилась машина Петровича. Долго из нее никто не выходил, как, впрочем, не вылезал и Виктор, у него просто не осталось сил.
Первой решилась выйти Наташа. Она сделала несколько шагов назад, к стене. С предостерегающим возгласом из машины выскочил Алексей, схватил жену за руку.
– Стена не движется! – крикнула она и стала снимать на камеру.
– Тем не менее, давайте уедем! – предложил Петрович, когда девушка закончила съемку. – Надо найти дорогу на озеро! – ему никто не возразил, и маленькая колонна тронулась в путь.
– Ты был в этих местах? – спросил Виктор Тимура.
– Не знаю, трудно определиться!
Виктор взглянул на компас, – прибор работал нормально.
– Давай точно на север! – указал он направление.
Тимур кивнул и взял обозначенный курс, через час путь преградила длинная балка. К удивлению Виктора Тимур повеселел.
– Балку помню, она шла слева от дороги! – сказал он, но все же подстраховался. – Может это не та балка?
– Может и не та, но у нас нет выбора. Останови, заберусь на капот, посмотрю, что там дальше! – Виктор, гремя металлом, взгромоздился на капот машины, оглядел окрестности; балка труднопреодолимая для машин, как ему показалось, заканчивалась в километрах трех западнее. Он сел рядом с Тимуром, объяснил дальнейший путь, и они медленно поехали.
– Тимур, – спросил он некоторое время спустя, – что за люди напала на нас? Что хотели?
– Никого лично из них я не знаю, слышал о банде, от своего друга, что остался в подземелье… Когда приехали вы, и наняли именно меня, то они, решили, что я вышел на клад, который когда-то искал мой друг. Решили поживиться, шакалы! – покосился на Виктора. – Чтобы выиграть время мы с Наташей сказали, что вы ушли в балку. Там в прошлом делали много раскопов в поисках клада, так, что они поверили, а остальное ты слышал.
– Опасные люди?
– Для меня опасные, а вас могли не тронуть, хотя, все могло быть…
За разговором они не заметили, как с севера на юг почти беззвучно пролетел необычный летательный аппарат, похожий на небольшой вертолет. Он пролетел рядом с угольно-черной стеной, поднялся выше, пролетел над темным облаком, скрывавшим башню, и повернул на восток…
На дорогу выбрались поздним вечером, после нескольких часов изматывающей тряски по выжженной степи, с объездами то неожиданно возникших балок, то необычайно крутых холмов. Остановились и провели короткий совет. Петрович предложил ехать и ночью, чтобы как можно быстрее оказаться в заброшенном поселке, где можно будет оказать сопротивление бандитам, если они выйдут на их след; никто не возразил и поехали дальше, только Виктор сменил за рулем засыпавшего Тимура, благо, что дорога в свете фар хорошо различалась. Вторую машину повел Алексей. Чтобы не заснуть, Виктор включил вделанный в панель транзистор, нашел местную радиостанцию, вещающую на русском языка. Как раз начались новости, диктор оповестил о начале нового дня и назвал дату, потом началось выполнение музыкальных заявок, и только на середине первой песни до Виктора дошла некая несуразность в речи диктора. Шевельнулось подозрение, но подумав, решил, что такого просто не может быть и списал несуразность диктора на свое или его утомление. «Он ошибся!» – нашел он себе объяснение, но подозрения полностью не исчезли, затаились в глубине сознания, сон ушел, он с нетерпением ждал получасовых новостей. Диктор оговорился еще раз. Какое-то время Виктор ехал оглушенный догадкой, в которую не мог поверить, тем более объяснить, посмотрел на часы и резко затормозил, вылез из кабины. В туче пыли к нему с сонным лицом подошел Петрович, следом и Алексей.