— Не касайся его, — закричал Судама. — Яд!

Неуправляемая повозка врезалась в солдат, и тришны раздавили их своими копытами. Голова одного из якс вцепилась зубами в ось фургона. Нимаи застыл при виде этого зрелища, но Судама не мог бросить поводья.

Гопал все это видел и приказал Нимаи:

— Копье! Выдерни его и сшиби голову.

Нимаи не двинулся. Голова яксы вгрызалась в деревянную ось, и повозка вот-вот должна была опрокинуться.

— Пожалуйста, — взмолился Гопал. Затем он решил попробовать другой подход, зная уважение Нимаи к закону.

— Нимаи, как твой симха я приказываю тебе.

Нимаи обернулся. От одной этой мысли ему сделалось плохо, но он выдернул копье из сиденья.

— Не касайся наконечника, — предупредил Гопал.

Нимаи с отвращением ткнул копьем в голову. Голова, выкрикивая незнакомые слова, покатилась по дороге. Нимаи выбросил копье в сторону.

Гопал становился все более беспокойным.

— Мы уже близко. Я помню эту местность. Прекращай свое заклинание.

Судама не откликался, а вместо этого опустил глаза. Гопал подумал, что брахмачарья его не слышит.

— Тормози! Китти все хуже и хуже.

Нимаи занервничал:

— Я тебе говорил не доверять магии. Я тебе говорил, что не нужно уходить от Голоки.

— Я не могу, — неясно пробормотал Судама, наконец откликаясь.

Ученик пытался удержать быков на дороге и боялся отвести взгляд от извивающейся ленты.

— Что? Что ты там бормочешь? — закричал Гопал из окна. — Я не слышу. Останови повозку!

Судама обернулся к окну:

— Я не могу. Я не знаю как.

Гопал засомневался, правильно ли он понял Судаму. Он просто боялся поверить в это.

— Я первый раз использую эту мантру и не знаю, как остановить быков.

У Нимаи загорелись глаза:

— Я не могу поверить! Будь прокляты мистики и их мантры! Ману наказывают нас!

Гопал высунулся из окошка и схватил Судаму за плечо.

— Судама! Попытайся вспомнить, — просил он, тряся брахмачарью, — сосредоточься.

— Он приближается! Вон там, слева за деревьями! — завопил Нимаи, привлекая его внимание к дороге. — Мы сейчас проедем мимо!

— Пожалуйста, Судама, — взмолился Гопал, — думай быстрее!

— Я не могу вспомнить того, чего не знаю!

— Вот он, — закричал Нимаи. — Мы все здесь погибнем.

Он приготовился выпрыгнуть из фургона.

Судама, видя, что Нимаи встает, потянулся, чтобы остановить его и закричал:

— Стха!

На языке трета-мистиков это означало «Стой». Тришны немедленно остановились. Судама и Нимаи вылетели из повозки на дорогу. Гопал со всего размаха врезался в оконную раму.

Нимаи встал на ноги.

«Стой?.. Самое смешное заклинание во всех Трех Кругах! Эти мистики когда-нибудь меня уморят».

Судама, держась за голову, подошел к фургону и откинул занавес, беспокоясь за пассажиров.

— Мы в порядке, — сказал Гопал, поднимая Китти. Держа ее на руках, он спустился на землю.

— Как она? — спросил Нимаи.

— По крайней мере, она не ранена, — ответил Гопал, глядя на Судаму.

Судама молчал. Гопалу хотелось побыстрее убраться отсюда.

— Пойдемте быстрее в храм. Китти нужна помощь.

Оставив фургон на своем месте, они пробрались через просвет в зарослях. Защитное кольцо по-прежнему окружало их.

— Вон, на другой стороне. Видишь? — Он указал на мраморное строение, возвышающееся в тумане. — Быстрее пойдемте внутрь, пока нас не обнаружили.

Подойдя к зеркальному отображению храма Рудры, Судама шагнул вперед.

— Эту мантру я помню, — объявил он и прочитал мантру путешествий: — Йанти-дэва-врата-дэвам.

С некоторым недоверием они повторили:

— Йанти-дэва-врата-дэвам.

В ступнях у Гопала возник знакомый озноб и стал распространяться дальше по его ногам. Он и Нимаи, крепко держа Китти, прошли вверх по ступеням и исчезли в дверях. Судама, остро ощущая отсутствие учителя, последовал за ними. Гопал положил Китти на алтарь и вскоре оказался в своем теле, оставленном им, казалось, уже тысячу лет назад. Расправив онемевшие конечности, он поколебался мгновение и встал на ноги. Судама и Нимаи сделали то же самое.

— Ух! Как же приятно. Нет ничего лучше теплой плоти, покрывающей эти кости, — сказал Нимаи потягиваясь. — Вьяса был прав.

Судама вытирал пот Китти.

— Она в каком-то трансе. Воздух и пища Наракаталы, должно быть, отравили ее. Если мы не поможем ей вовремя, она превратится в джива-мртуйу — живого мертвеца.

Гопал был в замешательстве.

— А как же тело Китти?

— Поскольку она была захвачена писакой, — сказал Судама, — ее тело с ней.

Слова брахмачарьи показались Гопалу убедительными.