– Вы слишком взволнованы. Садитесь. Вы были в пороховом трансе?

– Нет.

– Пятерых, голыми руками, – едва слышно выдохнула она и поглядела на Ка-Поэль. – Врачи скоро придут. Оставайтесь здесь.

Абракс подошла к выходу из палатки.

– Стевар! – крикнула она на ходу.

Бригадир стояла снаружи, но говорила достаточно громко, чтобы Таниэль мог расслышать.

– Ах, вы здесь. Позовите наших лучших следователей. Немедленно пошлите их в адроанский лагерь. Там убили пятерых солдат, и я хочу знать обстоятельства, при которых это произошло.

– Мы кого-то ищем? Или просто должны определить, как умерли жертвы? – уточнил мужской голос, по-видимому принадлежавший Стевару.

– Мы не ищем ничего, кроме правды. И они не жертвы, а возможные преступники. Раскопайте все подробности, какие сможете. Я хочу точно знать, что это были за люди и что они делали перед смертью.

– Да, бригадир.

– Не пропускайте в лагерь адроанских профосов и пресекайте любые слухи.

– Непременно. Что-нибудь еще?

– Оставайтесь поблизости. Уверена, вы мне понадобитесь.

Абракс вернулась в палатку. Таниэль хотел встать, но сообразил, что зачем-то взял Ка-Поэль за руку, и решил остаться возле нее.

– Спасибо.

– Поверьте, – предупредила раскрасневшаяся Абракс, наморщив лоб, – если выяснится, что вы мне солгали, я сама надену петлю вам на шею. Но я не хочу видеть, как человек погибает только потому, что защищал себя и свою любимую.

Врач появилась несколько мгновений спустя. Таниэль отказался выйти из палатки, но старательно отворачивался, пока врач осматривала Ка-Поэль. Девушка вяло сопротивлялась – он надеялся, что это хороший признак.

– Я дала ей кое-что, чтобы она уснула, – сообщила врач после осмотра и впилась взглядом в Таниэля. – Она перенесла зверское нападение.

– Это был не он, – резко произнесла Абракс.

Взгляд врача смягчился.

– Она не изнасилована, но у нее кровь под ногтями и исцарапаны все пальцы. Она дала им хороший отпор. Это поможет вам найти их.

– Они уже мертвы, – бесстрастно ответил Таниэль.

– Хорошо. Она очень ослабла. Возможно, ей пришлось бороться с ними несколько часов. Левая рука сломана, и она может лишиться уха. Но сотрясения мозга нет, и это большая удача.

Таниэль вернулся к Ка-Поэль, не замечая, что Абракс села на стул рядом и наблюдает за ними.

Он не знал, сколько прошло времени. Потом снаружи донеслись разъяренные крики. Встревоженная Абракс поднялась со стула и вышла из палатки.

– Разве я не приказала никого не пускать в лагерь? – спросила она.

– Бригадир Абракс! – перебил ее резкий голос.

Таниэль закрыл лицо руками. Доравир.

– Вы предоставили убежище человеку, виновному в убийстве четырех солдат и капитана Третьей бригады. Выдайте его немедленно.

У Нилы дрожали пальцы, когда она попыталась попасть иголкой в нужное место.

– Не волнуйтесь, – мягким, успокаивающим голосом произнес Бо.

Он сидел со скрещенными ногами на выцветшей подушке в углу, возле единственного в комнате окна. На коленях у него лежала древняя, пахнущая плесенью книга, а сам он наблюдал за Нилой.

– Если вы ее испортите, ничего страшного. Я просто сожгу перчатку изнутри магическим огнем, который поглотит ее, словно стог сена, политый ламповым маслом.

– От ваших слов легче не становится.

Девушка глубоко вздохнула и воткнула иглу в перчатку Избранного. Кажется, все-таки попала в нужное место. Чтобы перчатки не утратили магической силы, требовалась идеальная точность.

– Я знаю. – В голосе Бо угадывалась насмешка.

– Почему вы сами не можете это сделать?

– Потому что я ненавижу шить. А вы как-никак прачка. В любом случае вы должны справиться с этим намного лучше, чем я.

А еще Нила была в долгу перед ним. Даже если он и не говорил об этом вслух, девушка не сомневалась, что такая мысль пришла ему в голову.

Она ни на секунду не забывала, что Бо предложил защиту ей и Жакобу всего на три дня. Это случилось девять дней назад, и она не вполне понимала, почему он до сих пор не выбросил их на улицу. Меньше всего Ниле хотелось быть чем-то обязанной Избранному, и когда Бо упомянул, что у него скопилось несколько пар рваных, нуждавшихся в починке перчаток, она вызвалась помочь.

И лишь позже узнала, что швы на перчатках Избранного должны быть безукоризненно точными. Идеальными.

Она не переставала гадать, почему Бо позволил им остаться. Возможно, хотел переспать с ней. Краем глаза Нила видела, как он наблюдает за нею. Он, видимо, делал это часто, когда считал, что она ничего не замечает. Это беспокоило Нилу.