— Лоррен, майн герр.

— Прекрасно! Красивая у тебя фамилия. А твоя, маленькая Анна?

— Делярю, май герр.

— Делярю? Тоже хорошо! Ты, значит, маленькая француженка? Ты здесь живешь?

— Да, вон там, с папой и мамой.

— А как зовут маму?

— Фрау Валерия Делярю, майн герр!

— А папу?

— Жан Делярю, майн герр!

— И прекрасно. Возьми еще шоколадку. Какой у твоего папы красивый дом!

— А это мамин дом, майн герр! Мой папа купил его для мамы, майн герр!

— Все ясно, милая маленькая Анна!

Вилем берет в руки кисть и палитру и говорит детям:

— Ну вот, ребята, поговорили, отдохнули и задело. Я буду дописывать картину, а вы — доигрывайте свои игры! Захотите шоколадку — приходите опять!

Пожилая женщина с лотка продает фрукты. Вдали горы, шале, туристы.

Вилем:

— Яблоки мытые, майне фрау?

— Конечно, майн герр. А насчет пансиона спросите вот в том доме и у фрау Фридпендер. Раньше этим занималась и фрау Делярю, но с тех пор как герр Делярю вдруг ушел из армии и купил ей новый дом, она стала жить богаче и пансион уже не держит. Не возьмете ли апельсинов, герр художник?

— Ну, спасибо за советы! Да, хороши у вас фрукты. За апельсинами зайду завтра. До свидания!

— До свидания, майн герр! Спасибо за покупки!

Салон автомобиля. У руля Сергей, рядом сидит Лёвушка, сзади курит сигару Иштван.

Иштван:

— Итак, товарищи, наш новый агент не кто иной, как Жан Делярю, женатый на Валерии Делярю. Ей он купил дом. Почему ей, а не себе?

Сергей:

— Не понимаю.

Лёва:

— А я понимаю! Он — игрок. Он сам себя якобы называет свободным пиратом. Пиратом он стал, судя по словам торговки фруктами, после того как его выгнали из армии за какие-то неблаговидные поступки. Завтра могут посадить за новые махинации и описать имущество. Сейчас у него ничего нет, кроме штанов, а дом жены никто не имеет права трогать. Он заранее подготовился к худшему: если он и пират, то во всяком случае осторожный. У него четверо детей.

Иштван:

— Все понятно.

Сергей:

— Теперь мы его привели к тому же знаменателю, что и типографщика Роя в прошлом году! Надо энергично начинать разработку линии.

Иштван:

— Но не надо нажимать. Сколько ни жми, а сырое яйцо от этого не сварится, мсье Жан за деньги даст нам сведения: знакомых среди дипломатов у него много. Он нам сейчас важнее как источник знакомств, а шифры и другие документы нам продадут его же приятели. Нет, Сергей, начинать нажимать пока что рано. Выуживай у него новые знакомства, деньги будут, не скупись. Если ваша группа сама не справится с ними, то я их передам в мои другие группы или в резидентуру Казимира. Указания Центра — всемерно расширяться. И не будем сбиваться на прошлогодний принцип углубления одной линии.

Сменяющиеся документальные кадры: празднование Первого мая в Москве — звучит праздничная политическая речь, воодушевленный единой идеей могучий поток людей, смеющиеся лица, плакаты, цветы, музыка.

Салон автомобиля. У руля Иштван. Он тормозит и открывает дверцу.

— Входи, входи Лёвушка! Получены свежие информационные материалы для всех резидентов. Вот, читай! Я отъеду в спокойное место и остановлю машину.

— А в чем дело?

— Победа нашей мирной дипломатии: второго мая заключен договор о взаимной помощи с Францией, а шестнадцатого мая — с Чехословакией. Лаваль и Бенеш, как ты знаешь, были в Москве. Обрати внимание на комментарии, там много интересного. У гитлеровцев первого мая тоже был праздник, они спустили на воду шесть подводных лодок.

— Здорово! Выходит, каждый праздновал по-своему — одни за мир, другие — за войну!

— Точно. И нам здесь это следует знать и помнить!

Сергей и Вилем сидят среди цветов на высокогорном лугу, с которого открывается широкий вид на зеленое ущелье и синие горы, увенчанные снеговыми белыми шапками. Оба одеты как местные туристы, на глазах темные очки.

Сергей:

— Вилем, нам нужно найти человека, который бывает в Лиге Наций и рыщет среди аккредитованных здесь иностранцев. Где легче всего его встретить?

— Ответ ясен: если у него больше денег — то в Интернациональном баре, если меньше — то в пивной «Брассери Юниверсель».

— Правильно, дружище. Как легче всего там устроиться для длительного наблюдения за посетителями?

— Под видом художников-портретистов, за небольшие деньги набрасывающих зарисовки со всех желающих.

— Еще раз правильно, дорогой Вилем! Итак, за дело! Вот его приметы, читайте! Вы садитесь в «Брассери», а я — в баре. Будем ловить нашего незнакомца.

Вход, украшенный в современном стиле. Элегантный бар. Стены зала увешаны фотографиями и рисованными карандашом портретами с автографами известных политических деятелей — Бриана, Штреземана, Келлога, Чемберлена и других. Публика элегантная, все одеты по-весеннему. На высоких стульях перед стойкой молодежь пьет виски-соду через соломинку, в зале за маленькими столиками сидят пожилые люди, в углу расположился Сергей с доской, бумагой и набором карандашей. Рядом, отвернувшись, читает газету Адриан.

Угловой фронтон пивной. Цветной тент над тротуаром. Столики. Публика попроще пьет пиво из высоких стаканов. Кое-кто ест. Стены покрыты фотографиями и рисованными карандашом портретами. В углу устроился Вилем с доской, бумагой и набором карандашей.

Синий вечер, луна над озером. Где-то играет духовой оркестр. На набережной прогуливается масса людей в светлых платьях и костюмах. В тени кустов две фигуры.

Сергей:

— Ну как?

Вилем:

— Ничего подходящего.