– Правды? Мне бы самому знать её....
– Как-то грустно все это прозвучало.
– Амина, а что вы вообще знаете о себе?

– О себе я знаю много чего, а ещё больше, как выяснилось, не знаю. Но вы же о чем-то конкретном меня спрашиваете?

Неожиданно захотелось немного похулиганить, словно я снова вернулась в монастырь и надо мною не висят какие-то странные обязательства, с непонятно каким довеском, в лице приписанного высшим монаршем повелением "мужа".

– Эх, благими намерениями..., а я ведь хотел как лучше!
– Мужчина, скептически приподняв левую бровь, с какой-то отстраненностью смотря на меня.

Философ, тудыть его растудыть.

– Да, это я не вовремя. Тем более, что о чем ещё, как о не о моей особенности, вы можете спрашивать?
– И почему все так? Эх-х-х, не буду больше пить ничего крепче кефира, а то мне слишком быстро становиться грустно. А себя жалеть - это последнее дело.
– Если кратко и по существу, то о себе я знаю только то, что при исполнении определенных условий, стану прекрасным орудием убеждения в руках умного человека.

– Действительно, кратко и по существу.
– Откинувшись на спинку кресла, Ян с совершенно отстраненным выражением на лице, начал покачиваться в кресле из стороны в сторону.
– А что насчет условий?
– Словно бы и не у меня спросил, так и не отрывая взгляда от пространства над моей головой.

– Свершение физической стороны брака. Хотя я совершенно не понимаю, для чего именно брачные отношения.
– Давно крутилась эта мысль в моей голове, озвучить просто было некому, а тут такой удобный случай и слушатель, который возможно даст мне ответы на некоторые мои вопросы и возможно, даже честные.

– В смысле?
– Ян явно не подобного от меня ожидал.

– В самом прямом. Если я и воспитывалась при монастыре, то это не значит, что я совсем оторвана от реальности и мое сознание обитает где-то там.
– В подтверждении своих слов помахала рукой в сторону окна, указывая видимо на то самое "где-то". Ян же неожиданно даже развернул кресло, видимо решил удостовериться, что оно, сознание то есть, действительно не где-то там. М-да, невысокого же он обо мне мнения.
– Не стоит забывать, что монастыри Реи дают последние пристанище личностям очень далеким от благочестия: убийцы, маньяки, воры, да и просто неудачники, на которых списали чужие грехи. Они евнухи и сделать ничего не могут... в физическом плане, но вот просветить. О чем никогда не говорили монахини, с удовольствием расскажут они, это знает каждая.

– Как интересно.... И на каких же основаниях вы предположили, что брачные отношения это не обязательный критерий?

– Исключительно лишь со слов моего несостоявшегося мужа и его дневника.

– Дневника?
– деланно удивился Ян.

– Та самая книжечка, которая была у меня в руках, когда вы изволили меня спереть.

– А-а-а-а.... Эта! Да, занятое чтиво, только я бы на вашем месте не стал верить всему, что там написано.

– Позвольте это уже мне решать, - меня немного напрягли вскользь оброненные им слова о достоверности и о его мнении "на моем месте". Ещё одного умника на моем пути мне только и не хватает для полноты ощущений.
– Тем более что никаких других версий у меня больше нет, а иной информацией я не располагаю.

– А я тут на что?

Будь я чуть менее трезва, мне бы и в голову не пришло, что он сейчас таким образом надо мной подшучивает. Но не сейчас, когда все чувства словно обострены и малейшее проявление эмоций подмечает взгляд.

– Неужели для того, что бы меня просветить?

– Ах, меня раскусили!
– Картинно закатив глаза, Ян уже не скрывал своего веселья.

– А если серьезно?
– Весь этот фарс изначально порядком раздражал, но сейчас он уже перешел все допустимые границы, исчерпав моё и так мизерное терпение.

– Я здесь для того, чтобы в целости и сохранности доставить вас к моему Главе, и вашу няньку я здесь изображать, не намерен. Так что...

– Ян, я разве просила вас опекать меня?
– Вот и дождалась, раздраконила человека зазря, на эмоции вывела. А надо ли было?
– Я просто нуждаюсь хоть в какой-то информации. Мне необходимо знать, что происходит, и чем я могу в случае чего помочь. Поверьте, я сама не в восторге от того, что мне приходиться висеть у вас мертвым грузом неизвестного содержания. Просто ответьте на несколько моих вопросов, по возможности правдиво и я клянусь, буду вести себя как положено и нос свой, куда не надо не совать. Пожалуйста.
– В глазах мужчины напротив отразилось нешуточная борьба. Видимо мое предложение о тихом поведении оказалось для него настолько заманчивым, что он готов был рискнуть, выдав мне часть информации. Правда потом мне придется ещё поломать голову над тем. Насколько много в ней было правды, но что-то мне подсказывает, что времени у меня на это будет предостаточно.
– Ян, я не могу больше скитаться в неведении. Это жутко тяжело, считать себя монстром.

В кабинете на некоторое время установилась тишина, нарушаемая ставшими уже привычными звуками с улицы: мерное поскрипывание и шелестящий свист ветра. Ян все так же продолжал сидеть напротив меня каменным изваяньем, устремив взор горящих негодованием глаз куда-то далеко и, если бы я не была уверенна, что такое совершенно невозможно, то решила бы что он с кем-то сейчас ожесточенно спорит. Я же, безвольной тряпочкой растеклась в кресле, окончательно растеряв свой задор и пыл, выговорив хоть кому-то все то, что успело накопиться в душе за многие годы отчуждения.

Встав, он двинулся неверной походкой прочь из кабинета, совершенно кажется, забыв обо мне.

– Сейчас сюда принесут завтрак, поешьте, а потом поговорим.
– Равнодушное замечание, произнесенное ровным голосом, словно бы вскользь, не смогло скрыть от меня той вселенской усталости, что скрывалась за показным бесстрастием.

– Я буду ждать.
– Уже в спину успела заметить задержавшемуся в дверях Яну.

– Верю.
– Кривая ухмылка напоследок и он исчез за хлопнувшей дверью, которую тут же распахнула с пинка тащившая увесистый поднос девушка-кошка, в которую я так опрометчиво пульнула недавно подушкой. Фируза кажется?