– Какъ хотите, – отвчалъ молодой человкъ.

– Ну, какъ поживаетъ отецъ твой, Гарри? Здоровъ онъ?

– Да, мистеръ Старръ.

– А мать?..

– Мать тоже.

– Это отецъ твой написалъ мн письмо, въ которомъ приглашалъ меня въ шахту Яроу?

– Нтъ, это я.

– Но Симонъ Фордъ не присылалъ мн другого письма, въ которомъ отмнялось это приглашеніе? – съ живостью спросилъ инженеръ.

– Нтъ, мистеръ Старръ! – отвчалъ молодой углекопъ.

– Прекрасно! – сказалъ Джемсъ Старръ, не касаясь боле вопроса объ анонимномъ письм.

Потомъ онъ продолжалъ:

– А ты не знаешь, чего хочетъ отъ меня старый Симонъ?

– Мистеръ Старръ, мой отецъ ршилъ самъ сказать вамъ объ этомъ.

– А все-таки, ты это знаешь?..

– Да, я знаю это.

– Прекрасно, Гарри, я ничего больше не спрошу тебя объ этомъ. Скорй же въ дорогу, мн хочется поскоре увидать Симона Форда… Кстати, гд онъ живетъ?

– Въ копи.

– Какъ! Въ копи Донаръ?

– Да, мистеръ Старръ! – отвчалъ Гарри Фордъ.

– Какъ! Такъ твои родные не оставили старой копи посл того, какъ прекратились работы?

– Ни на одинъ день, мистеръ Старръ. Вы знаете отца. Тамъ, гд онъ родился, тамъ онъ хочетъ и умереть!

– Я понимаю это, Гарри… Я понимаю это! Его родная копь! Онъ не хотлъ ее оставить! Ну, а вамъ тамъ нравится?..

– Да, мистеръ Старръ, – отвчалъ молодой углекопъ. – Мы другъ друга такъ любимъ, да и потребности наши очень скромны!

– Прекрасно, Гарри, – сказалъ инженеръ. – Такъ въ дорогу!

И, слдуя за молодымъ человкомъ, Джемсъ Старръ направился по улицамъ Каллендера.

Черезъ десять минутъ оба они были уже вн этого городка.

Гарри Фордъ былъ молодой человкъ 25-ти лтъ, высокаго роста, здоровый, стройный и сильный. Его немного серьезная физіономія, его обыкновенно мечтательная наружность – рзко выдляли его уже въ раннемъ дтств среди его товарищей-углекоповъ. Правильныя черты его лица, его глубокіе и кроткіе глаза, его довольно жесткіе, скоре каштановые, чмъ блокурые волосы, его природная грація – все это длало изъ него самый совершенный типъ настоящаго lowlander'а, т. е. жителя равнинъ Шотландіи. Привыкшій съ самаго нжнаго возраста къ тяжелому физическому труду въ копяхъ, онъ въ настоящее время былъ надежнымъ товарищемъ славнымъ и добрымъ малымъ. Руководимый своимъ отцомъ и побуждаемый своими собственными инстинктами, онъ работалъ надъ собой и учился во всякую свободную минуту. Благодаря этому, онъ еще въ годы ученья усплъ выдвинуться и стать однимъ изъ первыхъ въ своемъ сословіи въ той стран, гд такъ мало невждъ, потому что она употребляетъ вс усилія для искорененія невжества. Если рука Гарри Форда, въ годы его ранней юности, и не выпускала кирки углекопа, то, все-таки, молодой углекопъ усплъ пріобрсти достаточно познаній для того, чтобы со временемъ занять боле видное мсто въ іерархіи копей, и ужъ, конечно, онъ наслдовалъ бы своему отцу въ его званіи старосты копи Дошаръ, если бы работы въ копяхъ не прекратились.

Джемсъ Старръ былъ еще хорошимъ ходокомъ, но, все-таки, не поспвалъ бы за своимъ провожатымъ, если бы тотъ не умрялъ своихъ шаговъ.

Дождь шелъ въ это время уже не съ прежнею силой. Его крупныя капли, еще не дойдя до земли, превращались въ мелкую водяную пыль подъ дйствіемъ втра.

Гарри Фордъ и Джемсъ Старръ прошли по лвому берегу рки около мили. Въ рукахъ молодого человка былъ легкій багажъ инженера. Оставивъ потомъ рку въ сторон, они углубились внутрь страны. Предъ ними повсюду разстилались обширныя пастбищи, окружавшія уединенныя фермы. Тамъ и сямъ спокойно паслись стала на вчно зеленой трав этихъ луговъ южной Шотландіи. То были большей частью безрогія коровы или маленькія овечки съ шелковистой шерстью, очень похожія на дтскія игрушки. Не было видно ни одного пастуха, потому что, вроятно, вс они укрывались отъ дождя въ дуплахъ деревьевъ; но зато сollеу, эти пастушьи собаки особой породы, который такъ славятся своимъ умньемъ наблюдать за стадами, были видны всюду на пастбищахъ.

Шахта Яроу находилась отъ Каллендера на разстояніи почти четырехъ миль. Джемсъ Старръ внимательно разсматривалъ мстность, по которой онъ теперь шелъ и которой онъ не видалъ съ того самаго дня, какъ послдняя тонна угля изъ копей Аберфойля была отправлена по желзной дорог въ Глэсго. Тихая земледльческая жизнь заняла тутъ мсто прежней промышленной, боле шумной и боле дятельной. Контрастъ былъ тмъ поразительне, что зимою полевыя работы прекращаются. Но тогда, во вс времена года, массы углекоповъ, находившихся и на земл и подъ землею, оживляли эту мстность. Большія телги развозили тутъ уголь и день и ночь. Рельсы, глубоко ушедшіе теперь въ землю благодаря гнилымъ шпаламъ, тогда скрипли подъ тяжестью вагоновъ. Вънастоящее время шоссейныя дороги и простыя тропинки замнили трамваи, бывшіе въ употребленіи во времена эксплоатаціи угольныхъ копей; Джемсъ Старръ думалъ, что онъ идетъ по пустын.

Итакъ, инженеръ печально смотрлъ на окрестность. По временамъ онъ останавливался, чтобы перевести дыханіе. Онъ прислушивался. Въ воздух не слышно уже было былого шума и свиста машинъ. На горизонт не было видно чернаго дыма, на который всякій инженеръ смотритъ съ любовью. Не было видно ни высокихъ цилиндрическихъ или призматическихъ трубъ, изъ которыхъ выходилъ бы дымъ густыми клубами, ни предохранительныхъ клапановъ, которые бы со свистомъ выпускали блый паръ. Самая земля, которая нкогда была черна отъ насвшей на нее угольной пыли, теперь была чиста, на что непривычный глазъ Джемса Старра смотрлъ лишь съ сожалніемъ.

Всякій разъ, какъ инженеръ останавливался, останавливался и Гарри Фордъ. Молодой углекопъ молча ждалъ. Онъ прекрасно понималъ, что происходило въ душ его спутника, и раздлялъ его чувства. Онъ тоже былъ сыномъ копей и провелъ въ нихъ большую часть своей жизни.

– Да, Гарри, все это перемнилось. – сказалъ, наконецъ, Джемсъ Старръ. – Но должны же были, конечно, истощиться эти копи, изъ которыхъ взяли такую массу угля, ихъ сокровища! Ты жалешь о прежнемъ времени?

– Да, я жалю о немъ, мистеръ Старръ! – отвчалъ Гарри. – Работа была тяжела, но она была интересна, какъ всякая борьба.