Мой похититель достал из кармана ключ, открыл дверь, вошел в комнату и поставил клетку на пол.

– Дом, милый дом, – весело сказал он, отпирая металлическую решетку.

Я сумела вылезти, и он усадил меня на мягкую подстилку – это было его одеяло.

– Тебе придется остаться здесь со мной, КЕС, пока маляры не закончат ремонт, – объяснил Чогьял, поглаживая меня по спинке, чтобы мне стало ясно – меня ожидал не ужасный кошмар, а всего лишь двадцатиминутная прогулка. – Ремонт продлится не дольше недели.

Целую неделю!

– Они будут перекрашивать все: стены, потолки, рамы и двери. Когда ремонт закончится, апартаменты станут совершенно другими. А ты проведешь это время со мной. Считай это отпуском. Моя племянница, Ласия, позаботится о тебе.

В комнату вошла девочка лет десяти с яркими глазами и грязными руками. Она опустилась на колени передо мной и заворковала тоненьким голоском, словно я полная идиотка, да еще к тому же и глухая.

Я съежилась на кровати, прижала уши и хвост и забралась под одеяло. Хотя бы запах Чогьяла, присутствовавший на одеяле, был мне знаком.

Я спряталась в темноте.

Так я провела три дня. Я старалась как можно больше спать. Поднималась я только для естественных надобностей, а потом снова сворачивалась в клубочек – в несчастный, меховой клубочек.

Чогьял б'oльшую часть времени проводил на работе, а Ласии надоело развлекать кошку, которая никак не реагирует. Она стала появляться реже и оставалась ненадолго. Постепенно звуки и запахи жилища Чогьяла стали для меня более знакомыми. Три дня я провела в чередовании сна и дремоты в полумраке. А потом мне стало ясно: мне скучно!

Поэтому когда на четвертый день пришла Ласия, я впервые вылезла из-под одеяла и спрыгнула на пол. И тут мы открыли новую игру – совершенно случайно. Я потерлась о правую ступню девочки, и ее большой палец неожиданно попал мне в ухо, а остальные остались снаружи. Поджав пальцы, девочка устроила мне восхитительный ушной массаж – я даже замурлыкала от удовольствия и благодарности. Ни Далай-лама, ни его помощники никогда ничего подобного не делали, но я поняла, что ощущение это просто восхитительно. За левым ухом последовало правое. Глядя в улыбающееся лицо девочки, я впервые поняла, что состояние счастья вовсе не зависит от окружения.

Я подошла к двери и вышла в коридор. Ласия присматривала за мной. Я направилась дальше. В соседней комнате на полу сидела женщина с тремя детьми. На плитке перед ними стояла кастрюля с едой. Женщина произносила какие-то слова, похожие на детские стишки. Я слышала то же самое все три дня, потому что семья постоянно что-то готовила. И теперь мне было любопытно посмотреть на этих людей. В отличие от громогласных демонов, какие рисовались в моем воображении, они оказались гораздо меньше и зауряднее. При моем появлении они отвлеклись от своего занятия и стали смотреть на меня. Наверное, их переполнял восторг – ведь рядом с ними оказалась сама кошка Далай-ламы! Уверена, что так оно и было!

И тут один из детей, мальчик лет восьми, решил действовать. Он вытащил из кастрюли кусочек мяса, подул, чтобы остудить его, и предложил мне. Я неуверенно втянула воздух. Да, это вам не филе миньон из «Кафе Франк»! Но я была голодна. Мясо пахло необычно, но вкусно. Я взяла предложенную еду и стала тщательно ее пережевывать. Должна признаться, это действительно было вкусно.

Двигаясь дальше, мы с Ласией вышли на задний двор – голую, вытоптанную площадку, обнесенную метровой стенкой. Запрыгнув на стену, я с удивлением увидела большое поле с футбольными воротами. Две команды подростков гонялись в облаках пыли и боролись за мяч, сделанный из пластиковых пакетов, тщательно перевязанных шпагатом. Теперь мне стало ясно, откуда доносились все эти восторженные крики, которые я слышала, спрятавшись под одеялом.

Ласия уселась рядом и стала наблюдать за матчем, болтая ногами. Похоже, она знала игроков и периодически подбадривала их криками. Я сидела рядом с ней и тоже наблюдала за игрой. Я впервые видела футбол. Эта игра совсем не походила на размеренную и спокойную жизнь Джоканга. И это оказалось увлекательно!

Я и не заметила, как спустились сумерки. Посмотрев наверх, я увидела, как в окнах соседних домов зажглись свечи и лампы. Вечерний ветерок доносил до меня запахи десятков блюд, готовящихся на разных кухнях, позвякивание тарелок, смех, разговоры, звуки текущей воды и работающих телевизоров. Как все это отличалось от тех запахов и звуков, которые окружали меня на любимом подоконнике в доме Его Святейшества. И все же я ощущала мощную энергию этого места, где вся жизнь проходила на глазах у окружающих.

Солнце зашло за горизонт, небо потемнело. Ласия давно вернулась домой, оставив меня на стене. Я сидела, подобрав под себя лапки.

И тут я заметила легкое движение у стены дома. Легкая тень скользнула вдоль 40-галлонной бочки. Кот! И не просто кот, а очень крупный, мускулистый, с темными полосками. Я не сомневалась, что это был тот самый тигровый кот, которого я видела во дворе храма в зеленом свете фонаря на уличном прилавке. Уж не знаю, сколько времени он просидел на бочке, наблюдая за мной. Но по его движениям было понятно, что я его заинтересовала.