– Что случилось? – спросил он.

– Ничего.

– Нет, что-то определенно произошло.

Она не ответила и молча вела машину, а потом припарковала ее как можно ближе к дому, всего через две улицы от своего особняка. Вокруг стояла тишина, как и положено ночью в канун праздника. Все горожане уже находились дома, наслаждаясь теплом и уютом семейной обстановки. Фролих выключила двигатель, но продолжала молча сидеть в машине, уставившись куда-то вдаль.

– Что случилось? – повторил Ричер.

– Мне кажется, я всего этого просто не вынесу.

– Чего именно?

– Ты доиграешься до того, что тебя убьют. Точно так же, как получилось с Джо, когда ты добился того, что его не стало.

– Что-что?

– Ты все прекрасно слышал.

– Но Джо погиб не из-за меня.

– Он был создан совсем не для того, чем занимался. Но он упорно продолжал работать на своем месте, потому что постоянно сравнивал себя с тобой. Это занятие переросло у него в одержимость.

– И я в этом виноват?

– Ну а кто же еще? Он был твоим братом и потому решил последовать твоему примеру в выборе карьеры.

Ричер промолчал.

– Но почему вам всегда нужно быть такими? – в отчаянии спросила Фролих.

– Нам? Такими? – недоумевал Ричер. – Какими же?

– Ну вам, мужчинам, – ответила она. – Военным. Вы всегда готовы очертя голову и жертвуя собой броситься в какую-нибудь очередную глупость.

– Вот этим, по-твоему, я и занимаюсь?

– Ты сам это сознаешь.

– Но я не давал клятвы, что приму на себя пулю, предназначенную для какого-нибудь никчемного политика.

– И я тоже. Я просто так образно выразилась. И кстати, далеко не все политики такие уж никчемные люди.

– Так значит, ты готова подставить себя и принять пулю, чтобы защитить Армстронга? Или все-таки нет?

Фролих лишь пожала плечами:

– Не знаю.

– И я не несусь никуда очертя голову, – добавил Ричер.

– А вот тут ты не прав. Как же! Тебе ведь бросили вызов. И упаси тебя Господь проигнорировать все это и остаться в стороне.

– Так ты хочешь, чтобы я отошел в сторону? – удивился Ричер. – Или все же мы должны довести дело до конца?

– Я только хочу, чтобы ты при этом не вел себя как олень во время гона, не бодался и не шел напролом.

– А почему бы и нет? Ведь рано или поздно кто-то должен победить: либо они, либо мы. Именно так все и получится. Почему ты считаешь, что в данном случае все выйдет по-другому?

– Но зачем самому умышленно искать себе неприятности?

– А я их и не ищу. Да и вообще не рассматриваю это дело как неприятности.

– А как еще это можно назвать?

– Понятия не имею.

– Правда?

Он немного помолчал, потом заметил:

– У тебя есть знакомые адвокаты?

– Кто-кто? – переспросила Фролих.

– Ты все прекрасно слышала.

– Адвокаты? Ты, наверное, шутишь? В этом городе адвокатские конторы располагаются на каждом углу.

– Хорошо. Теперь представь себе опытного адвоката. Двадцать лет тому назад он получил диплом и с тех пор постоянно практикуется. И вот к нему обращается клиент и просит его помочь составить не совсем обычное завещание. Что будет делать этот адвокат? Как поступит? Неужели он начнет дрожать от волнения? Или посчитает, что ему бросили вызов? И при чем тут тестостерон и все такое прочее? Он спокойно ответит: «Да, с удовольствием помогу вам». И действительно поможет, а все потому, что это его работа. Все ясно и просто.

– Но это вовсе не твоя работа, Ричер.

– Моя, хотя это сейчас и не имеет большого значения. Дядюшка Сэм выдавал мне доллары налогоплательщиков именно за то, что я занимался своей работой, в течение тринадцати лет. И уж конечно, он не рассчитывал, что я начну избегать трудностей, пытаясь отыскать в своем поведении какое-нибудь психологическое оправдание.

Фролих продолжала вглядываться куда-то вдаль сквозь ветровое стекло, которое очень быстро запотело от их дыхания.

– В Секретной службе занято очень много людей, – заговорила она. – Их, наверное, сотни, хотя точную цифру я не назову. Я имею в виду отдел финансовых преступлений. Там работают хорошие специалисты. Если мы считаем себя не слишком изобретательным и творческим народом, то там на этот счет одни мастера. Этим они и занимаются, для этого их, собственно, и держат. Джо мог выбрать десяток лучших и отправить вместо себя в Джорджию. Мог бы послать туда и с полсотни бойцов. Но он не стал этого делать. Ему нужно было обязательно ехать туда самому. И ехать в одиночку. А все потому, что он почувствовал: ему бросили вызов. И не сумел отступить, поскольку всегда сравнивал себя с тобой.

– Я согласен с тобой: ему не надо было так поступать, – кивнул Ричер. – Как, например, врачу не стоит заниматься составлением завещаний, а адвокату делать хирургические операции.

– Но ты заставил его поступить именно так.

Ричер отрицательно покачал головой.

– Я не заставлял его.

Фролих промолчала.

– У меня есть два замечания, – заговорил Ричер. – Первое: люди не должны выбирать профессию, учитывая лишь то, что может подумать или сказать при этом их младший брат. И второе: последний раз мы виделись с Джо, когда мне было шестнадцать лет. Ему в то время было уже восемнадцать. Он уезжал в Уэст-Пойнт, а я был еще ребенком. И вот уж меньше всего я бы подумал о том, что Джо когда-нибудь начнет подражать мне. Ты, наверное, просто спятила. Кстати, с тех пор я его и не видел, если не считать похорон, на которых мы оба присутствовали. И если ты считаешь меня плохим братом, то он – поверь мне! – был ничем не лучше. Он вообще не обращал на меня никакого внимания. Проходили годы, а он даже не давал о себе знать.