Он крепко прижал меня к свой груди и поцеловал в макушку. Отец стал меня укачивать, потому что я окончательно расклеилась. Я ревела как белуга, и не могла остановиться.

– Ну ладно. Ладно, пойдёмте в квартиру. Наша мама должна скоро вернуться от Альмы.

Я кивнула и позволила себя подхватить под локоть. Когда мы оказались в коридоре их небольшой квартирке, я поняла что скучала и по этому месту, и дело было даже не в том, что я потеряла из-за Артёма год жизни, а в том, что родители хоть и переехали сюда, покинув Россию, но частичку дома они забрали с собой.

Только я хотела помочь Герману с сумками, как увидела, что он уже вовсю разговаривает с моим отцом.

– Да, это можно оставить в ту комнату, - указал отец на мою комнату, где я всегда останавливалась. – Да тебе же неудобно, давай парня мне.

Когда мой Герман перекачивал из одних мужских рук в другие, у меня что-то внутри вздрогнуло, но я не успела понять что именно, потому что входная дверь открылась и на пороге появилась моя мама. Мы встретились с ней взглядом. Какие-то доли секунды она присматривалась ко мне, а потом узнала. Её рука метнулась ко рту, сдерживая вскрик, а я шагнула к ней, но не дошла. Прошептав «мама», я потеряла сознание и не видела, как Герман-старший бросил сумки и успел меня подхватить прежде, чем я встретилась с полом.

Я чувствовала, как меня гладят по волосам. Это были мамины руки, я их из тысячи узнаю. Только мама может так особенно прикасаться к своему ребёнку, только...

– Мам, - сорвалось с моих губ, хотя мои глаза были ещё закрыты.

– Тш-ш-ш... Я здесь, милая, я здесь.

– Прости меня.

– Ну что ты, мне не за что тебя прощать, ты ни в чём не виновата. Герман рассказал нам. Он хороший.

– Угу, хороший. А ты...

– Да, видела. Боже мой, Ирочка, твой сынок просто прелесть. Нам с твоим папой нужно срочно привыкать к мысли, что мы теперь деды и что ты жива. Но знаешь, - мама погладила меня по щеке, - я чувствовала, что ты жива. Сердце мне подсказывало.

– Прости.

– Ну-ну, - потрепала она меня по плечу, и я открыла глаза.

– Когда вы с Германом женитесь?

Смысл её вопроса не сразу дошёл до меня. Я смотрела в её добрые зелёные глаза и пыталась осмыслить то, что она сказала. А когда же я поняла, то резко села, и пожалела об этом сразу. Голова ещё немного кружилась.

– Ну-ка ложись обратно. Чего такая реакция? Вы уже женаты что ли?

Я открыла рот и тут же его закрыла. Что-то мне подсказывало, что маме не понравится то, что я скажу дальше.

– Герман не отец моего сына.

– Я знаю. Но он же здесь, с тобой, - пожала она плечами.

– Нет, ты не поняла. Герман женат, и он просто сопроводил меня.

– Сопроводил? Ты права, я не понимаю.

Я задумалась, а что собственно он рассказал им. Прикусив губу, я также подумала, а что я могла рассказать им.

– Так, рассказывай, что ты скрываешь, - грозно произнесла мама.

– Что он вам рассказал?

Мама нахмурилась, а потом тяжело вздохнула.

– Он сказал, что познакомился с тобой в доме своего деда. Что тебе была нужна помощь, и он не смог не помочь. Что за этот год тебе сильно досталось, и что у тебя была амнезия, но память вернулась.

Я кивнула. Что ж, похоже, самое тяжелое предстояло рассказать мне. Но это было правильно, потому что только я должна была сказать им всё, что со мной случилось.

– Говори, - приказала мама, и я, тяжело вздохнув, заговорила:

– Год назад, когда я приехала к Кате по работе, я познакомилась с одним мужчиной.

Мама фыркнула.

– Да уж, слышали мы о нём. Алекс Рейд. Сколько раз он пытался с нами связаться, а я запретила твоему отцу с нм разговаривать. Ведь если бы не он, то...

– Нет, мам, - оборвала я её, - он не виноват в том, что случилось. В общем, мы познакомились, а позже я поняла, что влюбилась. Мне хватило лишь несколько дней, чтобы понять это. Знаешь, это было так стремительно, так... будто щёлкнули пальцами и вуаля, я влюбилась. И он тоже. А после я забеременела и случился пожар.

Когда я замолкла, мама держала меня за руку, в её глазах стояли слёзы.

– Я потеряла память. И этот год жила в Бийске с Артёмом. Он... он вытащил меня из пожара и увёз. Так как я ничего не помнила, то для меня беременность стала сюрпризом, как и для него.

– Это тот Артём с твоей работы?

– Да.

– Ты как-то говорила, что он тебе нравится.

– Нравился. Мы даже пробовали встречаться, но всё это было не то, и теперь я понимаю почему.

– Но, милая, подожди, если это тот самый Артём, то почему он не сообщил нам о том, что ты жива? Мы с ума сходили с твоим отцом. Для родителя потерять своего ребёнка – это смерти подобно. Почему он...
– но мама не договорила. – Это он устроил пожар?

Я пожала плечами. Что я могла сказать? Я помнила только Соню и всё.