Ну да ладно. сейчас важно другое.

Суновцы сверлили меня настороженными взглядами. За моей спиной стояли Какаши и Анко, а чуть в стороне тройка АНБУ.

Гаара сидел на соседнем диване, зажатый с двух сторон Канкуро и Темари. В отличии от остальных он был спокоен и не только внешне, но и внутренне. В эмоциях было умиротворение. Как будто у этого человека разом пропали все проблемы.

По знаку посла Суны передо мной появилась небольшая стопка из пачек Рё.

– Вот выкуп за члена семьи Собаку.

Мужик, половину лица которого скрывал кусок ткани цедил слова сквозь зубы, обдавая меня презрением, впрочем скрывающим за собой опасение. С чем это связано не знаю, но и честно говоря меня это мало интересовало.

Я обернулся к Гааре.

– Выкуп выплачен. Ты свободен и в любой момент можешь покинуть мой дом, Гаара но Собаку.
– Я решил соблюдать все традиции, принятые при выкупе пленника.

Посол посмотрел на Какаши.

– Думаю Коноха больше не имеет претензий к Суне?
– На эти слова Копирка кивнул утвердительно.
– Тогда мы покинем вашу деревню немедленно.

В голосе суновца послышалось облегчение.

Не знаю что получила Коноха в виде выкупа за Канкуро и Темари, но думаю ушлые старикашки не продешевили. И тогда становиться понятным раздражённое состояние этого посла. Наверняка суновцам пришлось пойти на многие уступки, а судя по состоянию дел деревни Песка, настоящие, дружеские отношения ещё не скоро возникнут между деревнями.

Суновцы дружно поднялись и направились на выход. Только Гаара продолжал сидеть на месте, спокойно наблюдая за мной.

Посол остановился на выходе.

– Гаара, мы уходим.
– Слово мы, посол выделил особенно, а в эмоциях промелькнуло раздражение, смешанное с опаской.

– Я хочу с ним поговорить.
– Гаара кинул безразличный взгляд на суновцев.
– Наедине.

Посол хотел возразить, но остановился, почувствовав на своём плече руку Канкуро.

– Наставник, позвольте ему переговорить с Удзумаки-саном.

Мужик со шторкой на лице еле слышно скрипнул зубами, но без лишних слов покинул комнату.

Я чуть обернулся, чтобы заметить кивок Хатаке и после этого они также покинули комнату.

Опережая мои действия, Гаара сложил печать концентрации и часть его брони, рассыпалась песком. Затем песчинки разлетелись по помещению. Я не поверил своим глазам, хотя и удержал свои эмоции за маской безразличия.

Вдоль стен появился барьер против подслушивания.

Гаара, как и я, продолжал показывать безразличие, хотя эмоции говорили об обратном.

– Почему?

Сколько смысла в одном только слове.

– Захотелось.

– Я бы убил, мёртвый враг не опасен.

– Ты, не я.

– Боятся, лишний раз остерегутся становиться врагами.

– У тебя есть брат и сестра, которые поддержат. У меня нет. Врагов достаточно, друзей - нет.

– Одиночество.

– Уже нет. Хоть и мало, но есть важные для меня, как и я для них.

– Почему так мало запросил?

– Символически.

Гаара на секунду задумался.

– Гендзюцу убийств?

– Можно сказать и так.

– Зачем?

– Только потеряв, начинаешь ценить. Ты не понимал и не ценил.

Я заметил, как в первый раз за весь разговор, на лице Гаары появились эмоции.

– Остальные?

– Не видели. Только бой.

– Про Дзюби правда?

– Абсолютно.

– Когда?

– Скоро. Максимум, два года.

Разговор сам собой заглох. Гаара обдумывал, казалось бы бессмысленный разговор. Но только для постороннего.

Я же наблюдал за его эмоциями.

Насколько бы я не был старше, но этот парень повторил часть моего пути. Правда, его дорога оказалась чуть легче моей. У него была незаметная поддержка в виде родных, которые преодолевая свой страх, служили ему опорой. Я же такой роскоши не имел.

И сейчас, когда он увидел другой путь, Гаара не раздумывая, шагнул на него.

Преломить свою репутацию безумного убийцы ему будет очень сложно, но у Гаары осталась поддержка в виде родственников. У него осталась сила, чтобы изменить всё. И это не сила джинчуурики.