— Нет уж, — запротестовал Гимли, — начни — ка сначала, с того дня, как мы расстались.

— Сначала предлагаю набить трубки, — сказал Мерри, — тогда можно будет представить, что мы опять в Брыле или у Элронда. Мы с Пиппином славно потрудились с утра. Столько всякого добра тут плавало! Пиппин добыл два бочонка с трубочным зельем. Из личных запасов Сарумана, не иначе. И ничуть не подмок.

Гимли размял щепоть табака между пальцами.

— Пахнет неплохо и на ощупь приятный.

— Да лучшего и желать нельзя! — ответил хоббит. — Милый Гимли, это же «Лист Долгой Долины»! На бочонках есть личная торговая марка Дудкинса. Вот уж не думал встретить его так далеко!

— Эх, трубка моя потерялась, — вздохнул гном, — то ли в Мории, то ли еще раньше. Не найдется ли чего среди трофеев?

— Ни единой, — ответил Мерри. — Это удовольствие Саруман приберегал для себя. Я думаю, не стоит сейчас ломиться в Ортханк с такой просьбой. Покурим по очереди, как подобает друзьям.

— Стоп! — сказал Пиппин и вытащил глубоко запрятанный кисет, а из него две трубки. — Вот, хранил как Кольцо, можно сказать. Эта — моя любимая, вересковая, а эту, совсем новую, вишневую, могу тебе предложить. Уладит ли она наши счёты?

— Достойнейший хоббит! — вскричал Гимли. — Да я у тебя в неоплатном долгу!

— Давайте — ка выйдем, поглядим на небо, — предложил Арагорн.

Они выбрались из сторожки и расположились на обломках ворот. Отсюда хорошо просматривалась долина. Ветер потихоньку разгонял густые испарения.

— Приятно беседовать с друзьямина развалинах взятых ими крепостей, как верно заметил наш вечно занятый Гэндальф, — Арагорн завернулся в плащ, вытянул ноги и откинулся на спину, с наслаждением затягиваясь.

— Гляньте — ка! — сказал Пиппин. — Наш Колоброд вернулся.

— А он и не исчезал, — ответил Арагорн. — Я — Колоброд, я же и Дунадан. Я равно принадлежу и Северу и Гондору.

Они помолчали. Леголас, не мигая, смотрел на солнце и принялся было тихонько напевать что — то, но оборвал себя и воскликнул:

— Да рассказывайте же! Время уходит, туман рассеивается — во всей долине только дым от ваших корешков и остался!

— Рассказ начнётся с того, как я проснулся ночью в орочьем лагере, связанный по рукам и ногам, начал Пиппин. — Подскажите — ка, какое сегодня число?

— Пятое марта по счёту Шира, — подсказал Арагорн [2] , и Пиппин начал по пальцам высчитывать, когда они расстались.

— Всего — то девять дней?! А мне казалось — не меньше года. Это было как в кошмаре! Дня три я могу припомнить, а если забуду что — нибудь важное, Мерри поправит. А прочую мерзость и помнить незачем.

И Пиппин стал рассказывать о гибели Боромира, о бегстве с орками и от них, а «охотники» кивали, когда их прежние догадки подтверждались.

— Вот, кстати, ваши сокровища, — Арагорн снял с пояса мечи и протянул хоббитам.

— О! А я уж и не ждал его увидеть, — обрадовался мечу Мерри. — Им — таки пришлось побывать в деле. Углук отнял. Ух, и рассвирепел же он! Я думал — убьет на месте, а он только отшвырнул их прочь, как будто обжегся.

— А вот твоя застежка, Перегрин, — продолжал Арагорн. — Это ценная вещь, не стоит ею бросаться.

— Знаю, — ответил Пиппин. — Но что оставалось делать?

— Ты молодец, — одобрил Арагорн. — Несвободен тот, кто не может расстаться с сокровищем в час нужды.

— Тебе повезло, что удалось перерезать верёвки, а уж свою удачу ты из рук не выпустил — одобрил Гимли.

— Чем немало меня озадачил, — сказал эльф. — Я думал, у тебя крылья выросли.

— Увы, — вздохнул Пиппин. — Я ещё про Гришнака не рассказал…

Он вздрогнул и решительно умолк, предоставив эту часть рассказа Мерри.

— Меня здорово беспокоит ваш рассказ об орках из Барад Дура, Лугбура, как они его называют. — Колоброд потер лоб. — Темный Владыка и так знает слишком много, а этот Гришнак наверняка сообщил ему о сваре с сарумановыми орками. Значит, теперьОко следит за Изенгардом… А Саруман сидит в клетке, которую сам же себе и выстроил.

— Да, ему не позавидуешь, — сказал Мерри. — С Роханом и энтами ему крупно не повезло.

— Пять дней назад мы встретились с Саруманом на краю леса, — вспомнил Гимли.

— Дайте — ка сообразить, — наморщил лоб Мерри. — Наутро после битвы мы встретили Древоборода и в тот же день ночевали у него. На следующее утро было собрание у энтов — в жизни не видел ничего чуднее! Энты совещались два дня, а мы были со Скородумом. На третий день к вечеру энты выступили. Больше всего это было похоже на грозу.