Вскоре я с подобающими предосторожностями добрался до западной части хребта и взглянул вниз, туда, где между скал скрывалось нечто, оставшееся на нашей земле от Прежних. Деревья, которые были чуть выше меня, казались тем не менее очень старыми, с перекрученными стволами и сучьями. Они росли из трещин каменных плит, которыми была вымощена площадь.

Эти деревья стояли в полном цвету. Цветы большие, светло-розовые с кремовым оттенком, почти плоские. Кончик каждого лепестка оканчивался тёмно-розовой бахромой. Многие из них были сорваны ветром и устилали каменные плиты. И кроме лепестков на поверхности ничего не было — ни травы у стволов, ни мха на плитах. В центре площади был установлен какой-то символ — полумесяц, изготовленный из голубоватого камня, совершенно непохожего на серый камень, из которого были сделаны плиты. В каждом углу площади возвышались колонны высотой в человеческий рост. Вершины колонн венчали — кольцо, полукольцо, четверть кольца и чёрный диск, который резко отличался от остальных частей скульптуры, сделанных из сверкающего голубоватым светом камня.

Подобное многие из нас видели впервые, и поэтому мы много говорили о нём. Инна, которая тайно приходила туда со своим братом, уверяла, что это какая-то лунная магия, а изображения — это ничто иное, как луна в разных фазах. Она была очень возбуждена увиденным и несколько раз говорила, что очень хотела бы побывать там в полнолуние, чтобы проверить, действительно ли там концентрируются древние силы. В том, что она одна решится на такое предприятие, я сомневался. И я был уверен, что ни один мужчина не захочет помочь ей. Рука Гарна была тяжела, и наказание могло быть быстрым и жестоким, независимо от того, кто нарушил приказ — простолюдин или родственник самого лорда.

Да, он приказал, чтобы ничья нога не появлялась в том месте. Часовые могли видеть загадочное место во время исполнения своих обязанностей, но спускаться туда не имели права. Это было весьма предусмотрительно и благоразумно.

Но благоразумие чуждо молодым. И меня тянуло вниз посмотреть, что это за металл, из которого сделаны изображения луны, почему на него не действуют ни время, ни вода, ни ветер. Ведь внизу не было заметно ничего угрожающего. Напротив, когда я стоял и смотрел как тихо падают лепестки цветов на каменные плиты, устилая их прекрасным ковром, на меня нисходил тихий покой. Я не могу сказать, почему у меня возникло такое ощущение, но оно появилось во мне. Но затем я заставил себя повернуться и идти дальше, выполняя свои обязанности. Мне казалось, что вслед за мной движутся и запах деревьев, и лёгкий шелест ветвей — как будто неизвестное провожает меня.

Я всегда был уверен, что не подвержен мечтаниям и влиянию волшебных снов. Подобные люди не могли ужиться в доме Гарна. Тех, кто был подвержен действию чувств, Гарн считал подозрительными. Но когда мы прошли через Ворота, меня обуревало страстное желание ехать по этой стране свободно, как Брат с Мечом, и встречаться лицом к лицу со всем, что здесь было доброго и злого. Я плохо спал, с трудом заставляя себя выполнять работу, и с нетерпением, которое тщательно скрывал, ждал своей очереди патрулирования.

Обход долины занимал весь день с раннего утра до позднего вечера. Поэтому я прибавил шаг, следуя по пути, который уже хорошо знал.

К югу хребет расширялся, было видно, как громоздятся вверх голые, лишённые растительности, серые угрюмые утесы. Если пройти через эти дикие горы, то можно попасть в земли Тугнеса, но никто из нас не имел желания идти туда. К западу хребет примыкал к реке. На другом берегу реки начинался новый хребет, на этих прибрежных скалах должны были встречаться патрульные, один из которых обходил северную границу, а другой — южную.

Здесь мы должны были подойти к берегу, каждый со своей стороны, и обменяться приветствиями, прежде чем пуститься в обратный путь.

Сегодня моим напарником был Гевлин, а он всегда так точен, что я не испытывал желания опаздывать на встречу и заставлять его ждать, хотя в остальное время мы были добрыми товарищами и частенько охотились вместе.

Но Гевлин уже оказался на месте, видимо пришёл чуть раньше меня. Он сидел, прислонившись спиной к камню. Мы обменялись приветствиями. Я заметил, что ему повезло больше, чем мне, так как у его ног лежал какой-то зверёк, уже приготовленный для кухни. Я жестом поздравил его, но он, со своей обычной сдержанностью, не ответил мне. Затем он взвалил на плечи свою добычу и пустился в обратный путь. Я же устроился у камней, чтобы съесть свой обед и выпить тепловатой воды.

Вскоре я увидел стаю чёрных птиц, которые вывернули из-за утёса. Они летели так низко, что я смог хорошо рассмотреть их. Глаза у них были ярко-красными, а над сильными чёрными крыльями виднелось красное тело, что придавало им ещё более неприятный вид. Две птицы отделились от стаи и начали кружить прямо над моей головой, издавая хриплые звуки, которые сразу же нарушили мир, который царил в моей душе после посещения Лунного Святилища.

Одна из них бросилась на меня. Я успел защититься рукой, и когти её буквально вонзились в кожаный рукав камзола. Я выхватил меч и поднялся на ноги.

Птицы кружили вокруг меня с явным намерением напасть. Я ещё никогда не встречал такого поведения у птиц.

Глаза сверкали красным огнём, клювы издавали хриплые воинственные крики. Снова одна устремилась на меня. Я ударил, но она с лёгкостью увернулась. Другая уже готовилась к атаке. Впервые я обеспокоился. Моя защита долго не устоит, и у меня не будет возможности избежать их клювов и когтей, если они продолжат нападать. Если, конечно, я не найду укрытия. Я быстро осмотрелся вокруг в поисках какого-нибудь нависающего камня, куда я мог бы спрятаться.