– Вы можете посылать учителей, – предложил Эндер. – Братья пойдут в другие племена, обретут третью жизнь в других лесах, там вырастут их дети…

– Это странно, тяжело будет объяснить все женам, – посетовал Человек. – Или вовсе невозможно. Их мозг работает совсем не так, как мозг братьев. Брат может думать о сотне разных вещей. Но жена думает только об одном: что хорошо для племени, или еще проще: что хорошо для детенышей и маленьких матерей.

– Можешь ты заставить их понять? – спросил Эндер.

– Много лучше, чем ты, – ответил Человек. – Но возможно, у меня тоже не получится.

– Не думаю.

– Ты пришел, чтобы заключить договор между нами, свинксами этого племени, и вами, людьми, живущими на этой планете. Люди других миров не признают этого договора, да и пеквениньос других лесов не подчинятся ему.

– Мы хотим заключить такой же договор со всеми свинксами.

– И согласно этому договору, вы, люди, обязуетесь научить нас всему, что знаете?

– Так быстро, как только вы сможете учиться.

– Отвечать на все вопросы?

– Если нам известны ответы.

– Так! «Если»! Это не слова для договора! Дай мне прямой ответ, Говорящий от Имени Мертвых! – Человек встал, оторвался от Эндера, прошел вперед, чуть наклонился, чтобы посмотреть ему – сверху вниз – прямо в глаза. – Обещай научить нас всему, что знаешь!

– Обещаю.

– И обещай также вернуть к жизни Королеву, чтобы она помогала нам.

– Я верну ее к жизни. Но вам придется заключать с ней отдельный договор. Она не подчиняется законам людей.

– Ты обещаешь дать ей новую жизнь вне зависимости от того, поможет она нам или нет?

– Да.

– Ты обещаешь повиноваться нашему закону, когда находишься в лесу? И ты согласен, что на землю прерий, необходимую нам, тоже будут распространяться наши законы?

– Да.

– И вы вступите в войну со всеми остальными людьми на всех звездах, чтобы защитить нас и открыть нам путь в космос?

– Уже.

Человек расслабился, отступил, снова уселся на землю. Провел по ней пальцем черту.

– Чего ты хочешь от нас? – спросил он. – Мы будем подчиняться вашим законам в городе и на ваших землях в степи.

– Да.

– Вы не хотите, чтобы мы шли на войну.

– Да.

– И это все?

– Еще одно.

– То, что ты просишь, совершенно невозможно, – сказал Человек. – Поэтому вреда не будет, если попросишь и еще.

– Третья жизнь, – начал Эндер, – когда она начинается? Когда вы убиваете свинкса и он потом превращается в дерево, не так ли?

– Первая жизнь проходит внутри материнского дерева, где мы никогда не видим света, слепо едим мясо наших матерей и пьем соки дерева. Вторая жизнь начинается, когда мы выходим под сень леса и живем в сумерках – бегаем, карабкаемся, ходим, а еще смотрим, поем, разговариваем и делаем вещи своими руками. А в третьей жизни мы тянемся к солнцу и пьем его, мы поднимаемся наконец к полному свету, движемся только под ветром, только думаем и иногда, когда братья барабанят по стволу, говорим с ними. Да, это и есть третья жизнь.

– У людей нет третьей жизни.

Человек ошарашенно уставился на него.

– Когда мы умираем, то, даже если вы сажаете нас, ничего не вырастает. Не получается дерева. Мы не пьем солнце. Когда мы умираем, мы мертвы.

Человек перевел взгляд на Кванду:

– Но вторая книга, которую ты дала нам, все время говорит о жизни после смерти и новом рождении.

– Но мы живем не как деревья, – ответил Эндер. – Ты не можешь прикоснуться к нам или поговорить с нами.

– Я не верю тебе, – сказал Человек. – Если это правда, зачем Пипо и Либо заставили нас посадить их?

Новинья опустилась на колени рядом с Эндером, касаясь его, нет, прижимаясь к нему.

– Как они заставили вас? – спросил Эндер.

– Они принесли великий дар и добились высокой чести. Человек и малыш, вместе. Пипо и Мандачува, Либо и Листоед. Мандачува и Листоед думали, что завоевали третью жизнь, но Пипо и Либо не согласились. Они настояли на том, чтобы получить дар самим. Зачем они делали это, если у людей нет третьей жизни?

Тут зазвучал дрожащий голос Новиньи:

– Что они должны были сделать, чтобы дать третью жизнь Мандачуве и Листоеду?

– Посадить их, конечно, – удивился Человек. – Ну, так же, как сегодня.

– А что сегодня? – потребовал Эндер.

– Ты и я, – расплылся в улыбке Человек. – Человек и Говорящий от Имени Мертвых. Если мы заключим договор, если жены и люди придут к соглашению, это будет славный день, великий день. А потому ты дашь мне третью жизнь. Или я дам ее тебе.

– Собственной рукой?

– Конечно же. Если ты не пожелаешь воздать мне честь, я должен буду воздать тебе.

Эндер вспомнил картину, которую увидел впервые всего две недели назад: Пипо, вскрытый и выпотрошенный, распластан на склоне холма.