Киев поразил своим многолюдием. Здесь можно было заметить и русских в цветных рубахах, и поляков с литовцами в гусарских костюмах с длинными рукавами, и татар в войлочных шапочках, и православных попов, и иезуитов с тонзурами на голове. Казалось, все народы мира стеклись сюда, в этот город.

Григорий, следуя за своими товарищами, внимательно посматривал в разные стороны, будто ища кого-то. Особое внимание привлекли к нему группа казаков, сидевших поотдаль и играющих в шашки. Молодой человек еще раз обернулся в их сторону и его осенила какая-то мысль. Нагнав Варлаама, он сказал, чтобы он с Мисаилом шли в Печерский монастырь, а он потом придет сам.

– Не потеряешься? – спросил монах.

– Нет, – уверенно проговорил тот, словно был здесь не впервые.

Оставшись один, Григорий резко свернул в другую сторону и направился к казакам. Те сидели, громко смеялись да ели мясо, запрещенное во время поста. Вдруг они разом замолкли и уставились на подошедшего монаха, который присел рядом с ними и спросил:

– Позволите, люди добрые?

– Ты кто такой? – заплетающимся языком поинтересовался один из них, скорее всего, атаман.

– Да вот, первый раз в Киев приехал, на поклон в Печерский монастырь. Смотрю, а у вас тут веселье, в пост мясо едите.

– Учить нас вздумал? – грозно спросил один казак с большим шрамом на лице.

– Да нет, братцы, завидую, – тут Григорий широко улыбнулся и, взяв кусок мяса, с аппетитом съел его.

Казаки весело присвистнули и рахохотали, явно насмехаясь над ним. Но юноша продолжал брать один кусок за другим, и когда чаша почти опустела, спросил:

– Вы не сердитесь за мой аппетит? Я только с дороги, есть сильно хотел.

– У нас этого мяса еще много, – ответил атамат.

– Послушайте, – вдруг молодой монах понизил голос и, наклонившись, спросил, – знаете ли вы о спасенном царевиче Димитрии?

– Знать не знаем, но слышали, слухи такие с Руси сюда уже добрались. Говорят, будто Димитрий восстал из мертвых, дабы покарать узурпатора Годунова. Да и правильно. Нечего на русский престол татарву сажать.

– Да я бы этого Годунова сам придушил бы! – отозвался тот, что со шрамом. – Житья нам не дает, тиран проклятый! Вот, смотри, монах, на нас. Ты думаешь, мы ами откуда-то? Правильно, с Руси, а убежали сюда в Литву, дабы хотя бы здесь пожить спокойно?

– А все казаки против Годунова? – вдруг поинтересовался Григорий, его глаза загорелись радостным огнем.

– Конечно, все! Кто же его будет поддерживать, коль с его воцарением на престол гол да мор ходит-гуляет, шайки разбойников на дорогах промышляют. Вот сел бы на престол настоящий сын Ивана Грозного, мы бы за него горой встали!

– За царевича Димитрия! – проговорил атаман и, осушив кружки, поставил ее на землю.

– За царевича Димитрия! – хором ответили остальные казаки.

– За Димитрия, – проговорил Григорий, явно обрадованный тем, что нашел хотя бы в казаках поддержку.

Добрался Отрепьев до монастыря ближе к вечеру. У входа его встретил молодой чернец. После расспросов кто ты и откуда, Григория провели в зал трапезы, где его встретили Мисаил да Варлаам, уже порядком взволнованные его долгим отсутствием.

– Ты где был? – строгим голосом учителя поинтересовался Варлаам.

– Да так… гулял, смотрел, где что есть, – уклончиво ответил юноша.

– Это Киев. Город большой, здесь всего добра навалом, – вставил слово Мисаил и откашлялся.

– Ты вот гулял, а нас с братом Мисаилом принял радужно, словно званных гостей, игумен этого монастыря Елисей Плетенецкий.

– А как мне можно поговорить с ним? – вдруг перебил собеседника Григорий и глаза его загорелись каким-то странным огнем, словно у него родился в голове необычный план.

– Так он там… – Мисаил указал рукой на большую деревянную дверь, – у себя в келье…

– Хорошо, спасибо, – Григорий радостно улыбнулся и чуть ли не бегом ринулся в келью Елисея Плетенецкого, оставив своих товарищей в полном недоумении.

В келье пахло нагаром от множества свечей, хотя и то, что от этого было тепло, уже обрадовало молодого монаха, который весь продрог после столько длительной прогулки. Игумен внимательно всматривался в лицо незнакомца из-под нависших бровей, в его бороде блестела седина. Елисей был умным человеком и потому сразу понял, кто стоял перед ним.

– Так ты и есть третий спутник братьев Варлаама и Мисаила? – строгим голосом вопросил он.

– Да, отче, – ответил Григорий и весь съежился под этим пристальным взглядом, словно боясь удара.

– Присядь, мне нужно поговорить с тобой. По лицу твоему вижу, что ты довольно умный человек.

Молодой человек покорно подчинился. Он сел на край стула и опустил глаза, боясь даже взглянуть на своего собеседника. Низкий голос заставил его заговорить:

– Так вы все трое прибыли к нам из Чудова монастыря? Из Москвы?