– Там труба, и подается газ. Как в газовой плите.

– Много, наверно, газа надо, да?

– Наверно.

– Ладно, пошли в ГУМ, раз приехали в город. А вообще, в тресте по субботам на постоянке дискотеки. В другие дни бывают тоже, но в основном в субботу. Здесь банды собираются со всех районов, п…тся. Рабочий тоже ездит. И я поеду за район – с восьмого класса. Мне уже сейчас предлагали пацаны, но я сказал им, что с восьмого класса.

– А где твой друг? – спросил тренер.

Я пожал плечами.

– Ладно, не страшно. Главное, чтобы тренировок не пропускал, а день рождения можно и пропустить.

Мы сидели в квартире тренера – человек десять пацанов: одни на креслах, другие на диване и на стульях. Вчера был день рождения Волкова, и тренер предложил собраться у него, чтобы отметить. Сказал, что в его группах так делают всегда.

По средам тренировок не было. Тренер встретил нас на остановке у «Товаров для мужчин». Мы зашли в «Космос», купили в кафетерии два торта и две трехлитровые банки апельсинового сока.

Тренер жил на втором этаже точно такого дома, как наш, тоже в двухкомнатной, только одна комната была проходная. Он сказал, что отправил жену и малого к соседке – «чтоб не мешали».

Я сидел на стуле у окна, под открытой форточкой. Во дворе пищали дети, лазили по турникам, валялись на сухой прошлогодней траве.

– Вообще, бокс – это интересно, потому что зрелищно, – говорил тренер. – В спорте все как в жизни. Если штангист, то как он к штанге подходит… – Тренер встал, опустил плечи, расслабил руки, сделал два шага. – Так и в жизни все делает: в магазин ходит и все другое. А боксер – наоборот, всегда подвижный, я бы даже сказал, грациозный. Знаете такое слово? Понимаете, что оно значит?

Некоторые закивали. Я взял с тарелки свой кусок торта, откусил, отпил сока из белой чашки с волком и зайцем из «Ну погоди!».

– Я помню, был однажды на соревнованиях, – продолжал тренер. – Первенство Белоруссии среди студентов. Многие нормальные боксеры учатся во всяких институтах, но были там и просто пацаны-студенты. Эти толком не тренировались никогда. И выставили одного за наш пединститут. Он из деревни парень, сам большой, здоровый. Весовая категория – восемьдесят пять килограммов. Ну и, в общем, вышел он на ринг – ни стойки не знает, ничего. А соперник вокруг него двигается, бегает, готовится ударить. И пацан колхозный этот вдруг берет, отводит свой кулак – ну, как в деревенской драке – и со всего маху ему бьет. Этот – в нокауте. Зрители тогда просто сцали со смеха. Хотя бывает и несмешно. Я знаю боксера, Вову Криптовича, – он на ринге человека убил…

– И его посадили? – спросил Литвиненко.

– Нет, а за что? Он же ничего не нарушал, все делал по правилам. А у соперника оказалось слабое сердце… Вообще, бокс – да и любой, в общем, спорт – всегда поможет в жизни. Я не говорю про всякие простые вещи, типа драки там, за девушку вступиться… – Тренер посмотрел на нас. – Это все само собой. Я сейчас про другое говорю. Например, мне в армии намного было проще. Я закончил наш пединститут, исторический факультет. Кафедры военной не было, и меня потом забрали в армию, уже после диплома. И прямо в «печи», под Борисов. Слышали вы, что такое «печи»? Это – самое херовое для службы место. Да и вообще… Режим, само собой, все прочее. В шесть часов – подъем. А я учился во вторую смену все пять лет, у меня подъем был в десять. Так что можете себе представить…

– А почему в спортроту не попали? – спросил Костин, невысокий плотный пацан со второго микрорайона.

– А я и не знал, как в них попадают… – Тренер взял стакан, отпил сока. – Но я в конце концов устроился не хуже. Еще когда в «учебке» был, узнали, что боксер. Мне сразу командир сказал: давай вперед, готовься, тренируйся. Ну, я тренировался, выиграл первенство полка, потом и первенство дивизии. На округе – второе: тоже ничего. И все, потом до самого дембеля не только автомат в руках не держал, но и на строевую не ходил. Только тренировки, соревнования… Домой отпускали часто. Командир только заказы дает: купи мне это в Могилеве, купи мне то. А я и не стараюсь искать – куплю в ГУМе какого-нибудь говна…

– А слышали про эту малую, которая в Америку ездила? – спросил Костин. – Ну, которая типа письмо Рейгану написала… Одна из Америки сюда приезжала, а теперь эта ездила туда…

– Катя Лычева? – спросил я.

– Какая мне разница – Лычева она там или Горбачева, но в Америку я бы тоже поехал…

– В Америку, наверно, никто б не отказался, – сказал тренер. – Америка есть Америка…

До тренировки оставалось полчаса. Зал был еще закрыт, раздевалки тоже.

– Пошли полазим по институту, – предложил Кузьменок.

Мы поднялись на второй этаж, зашли в первую дверь, оказались на балконе над спортзалом. Спортзал был больше раза в два, чем тот, в котором были тренировки. Под баскетбольными кольцами стояли настоящие гандбольные ворота с сетками.

По спортзалу бегали студентки – у них шла физкультура.

– Прикинь, здесь, наверно, физкультура по отдельности у баб и пацанов, – сказал Кузьменок.

– Да, я знаю. Мне Наташка говорила. У них тоже по отдельности…